Серая Дружина-1: Сердце Крона
Шрифт:
– Отличненько! – гаркнул он, даже не особенно прикидывая, с кем спорит. – Ну, и дали маху эти ваши громовержцы: устанавливать защиту от бессмертных, когда каждый маньяк может заскочить в эту темницу, как к себе на кухню! Они у вас не родственнички Бо, нет?
– Я не помню такой богини, - совершенно серьезно отозвался Тано. – И ведь Непогрешимый в мире один. А нам тоже свойственно ошибаться.
Он поднялся, сказал, что постережет наш отдых, и не спеша побрел по течению дальше. Мы так и остались раздумывать об особенностях местных верований: стало быть, пока
Но стоило черному плащу Тано исчезнутьиз нашего поля зрения, как мы заговорили хором:
– Тогда, в первый день мы видели ее темницу… - а потом уже продолжили по-разному:
– Там был контур… - это сказала я.
– То сердце на пороге… - Йехар.
– А это я ее нашел! – Эдмус.
– Местность там, кстати, странная, - Виола.
– Хорошенькое дело! – заключил Веслав, нервно ломая пальцы. – Арка нас высадила не где-нибудь, а в самом эпицентре событий, на месте перекоса!
– Наверняка место то же самое, где умерла сама Ата, - как бы про себя продолжила Виола, но эта информация показалась мелочишкой в сравнении с наивным вопросом Эдмуса:
– Ну, вы, конечно, тут такие умные, что у меня волосы выпадают и клыки отваливаются. Но объясните мне, дураку, как эта Атея умудрилась околпачить столько богов? Или они в лицо ее не знали? Или у них этого… как вы его называете… чтобы предвидеть – этого у них тоже нету? То есть, они еще не только ошибаются, а недалеко от меня в этом смысле ушли?
И он постучал по лбу костяшками пальцев. Раздалось глухое «бомм!» как будто стучали в пустой глиняный сосуд.
– Сходи к той темнице, встань на холм да покричи, - посоветовала я. – Спроси Ату, а не ли помогала она дочке после смерти?
Виола вдруг сорвалась со своего места и нервно заметалась взад-вперед, что-то бормоча себе под нос.
– Рисунки помните? – спросила она, останавливаясь.
– Что?
– Рисунки на ее темнице. Правда, я на них смотрела мельком, пока мы обсуждали, как найти человеческое жилье… Помните, там была женщина в окружении фигурок поменьше… еще про опасность было написано, ну, вспомнили?
– Знак метаморфоз, – проворчал Веслав. – Какого веха вы мне его не описали? Если бы я увидел – сразу бы сказал.
– Ты же был занят, - огрызнулась я. – Облизывал камни защитного контура, если сам забыл.
Йехар тоже вскочил и по примеру Виолы заходил вокруг костра. Пару раз он щелкал пальцами, да так, что во все стороны летели искры. Стихия давала себя знать.
– Она может менять личины! Теперь понятно! Она могла стать кем угодно: прелестной нимфой для Зевея, она могла быть среди жриц Гейкаты – для Гээры… Но как же… кто же ее освободил, кто решился на столь черное деяние, какой невероятный злодей?
– А я бы не сказал, что так уж и злодей, - рассудительно заметил шут.
– Я бы сказал: полный придурок. Злодей бы все-таки понимал, чем такое может кончиться, а вот если бы кто-то вроде меня или Бо… или вот…
– Алгена.
Алхимик щурился на огонь, и его лицо было зловеще спокойным. Только губы
– С чего ты взял?
– Когда ковырялся в архивах по эффекту Медеи, просмотрел на всякий случай здешние карты. Так, память освежить. Так вот, место, где Арка нас выкинула, не особенно далеко от Микеи. Правительницей этих мест является Алгена. И если вы знаете кого-то, у кого мог быть доступ к такому количеству девичьих сердец…
– Еще Гермафродит.
– Который вот так спокойно гулял в окрестностях все это время? Мое мнение: царица, тем более что дальновидные боги наверняка призабыли заткнуть Атее рот, так что она могла очень многого наобещать своей освободительнице. Молодость, например. И красоту.
– И ни того, ни другого ей не дала? – усомнилась Виола.
– Она же дочь Аты, - мягко вставил Йехар. – Да… да, может быть. Страх старости и смерти – одна из самых сильных человеческих страстей, и чего только не творят люди, чтобы избежать увядания! Помним, нам пришлось схватиться с колдуном, который вычитал, что спасти его может лишь печень нерожденных младенцев…
Странника по мирам тактично и в несколько голосов попросили придержать при себе ностальгические воспоминания. Или хотя бы не предаваться им сразу же после обеда. Йехар виновато смолк и коротко подытожил:
– Словом, это может быть она, а может быть некто другой.
– Это легко проверить, - заметил Эдмус весело.
– Слетаем обратно во дворец, да и спросим примерно так: а у вас тут, случайно, никто дочку Аты из темницы не освобождал? Или не покупал девичьи сердца в… в… – он завел глаза, подбирая слово, не подобрал и закончил: - чтобы много.
Эта фраза стала началом раскола. Мы еще до встречи с Хсинией собирались к вратам Эйда, а вот теперь нам туда, вроде бы, и не нужно было особенно. Поговорить с Гээрой и Зевеем, заодно расколоть царицу – почему бы и нет? К тому же, туда и идти недалеко, и прибегать к помощи страшной обуви не требуется, а тот путь, второй – мало того что где-то на краю света, так уже звучит-то как! «К вратам Эйда»… и что хорошего нас там может ожидать?
Что ничего хорошего и полезного тоже ничего – полагали я и Веслав. Что хорошего, само собой, ничего, а полезное хоть что-то найдется – считали Виола и Йехар. Эдмус же менял свое мнение каждые десять секунд и потому вообще в расчет не принимался.
После получасового… хм… обсуждения Виоле пришла в голову первая конструктивная мысль с момента раздела мнений.
– Что-то мы жалуемся, что знаем мало, а у нас под боком в каком-то роде бог…
– …смерти, - напомнил Йехар.
– Зато он дружественно настроен. И, кстати, у него же тоже отняли сущность, так что мог бы и поделиться. Не сущностью. Впечатлениями.
В общем-то, все ее поняли, но она выразилась в такой форме, что скривилась сама и сидела, не раскрывая рта. И, уж конечно, добровольцев на разговор с Танатосом сходу не нашлось. Кроме вашей покорной слуги, которая живо смекнула, что еще полчаса обсуждения направления, в котором стоит двигаться, сожгут все ее оставшиеся нервные клетки.