Сердце Абриса

Ефиминюк Марина Владимировна

– Собирайся скорее! Не к лицу тебе ночевать в этой дыре! – объявил Макалистер.

– Вы знаете, что я неприхотлив, – отозвался Кайден и едва заметно кивнул, приказывая мне убираться из трапезной. Второго приглашения не требовалось. Я тихонечко выскользнула из-за стола, прошмыгнула мимо стражей.

Не представляю, какими усилиями неприятный визитер переборол брезгливость перед дешевой едальней, нo он уселся за стол. К высокородным ведунам тут же подскочил суетливый хозяин постоялого двора, подобострастно залебезил. Судя по залому на спине рубахи,

он только-только переоделся.

– Тэйрин была бы счастлива тебя видеть, - донесся голос Макалистера.

– Надеюсь, она в добром здравии?

– Собирается на прием в Белый замок. Мы получили приглашение от Огаста…

Спутницу наследника никто не посмел остановить, так что я без сложностей добралась до второго этажа и заперлась в номере. Через некоторое время раздался осторожный стук, когда я открыла дверь, то обнаружила на пороге испуганно подавальщика с подносом еды в руках.

– Господин Вудс приказал подать в номер, - проблеял он.

– Спасибо. – Я подвинулась, позволив занести ужин.

Есть совершенно не хотелось, но я заставила себя проглотить несколько ложек. Хорошо, что моя магическая сила уже мало зависела от еды и сна. Иначе бы, вoобще, не смогла пробудить ни одной, даже самой простенькой руны, не говоря уже о том, чтобы создавать сложную магию. Отставив поднос, я вытащила из сумки блокнот и взялась за расчеты для артефакта-подарка. Работа помогала выкинуть из головы абсолютно все ненужные мысли, я с почти болезненным наслаждением погрузилась в мир цифр, графиков и схем.

– Ты всегда так сильно увлекаешься, - услыхала я голос Кайдена и, оторвавшись от раcчетов, с удивлением обнаружила мужчину, сидящим в плетеном кресле возле окна. устые сумерки на улице перерождались в ночную темноту, а я не слышала, ни как он вернулся, ни как ходил по комнате и зажигал свечи.

– Сколько времени? – растерла я уставшие глаза, а потом с удовольствием, до хруста в позвонках потянулась,чтобы размять затекшие мускулы.

– Почти девять, – вымолвил Кайден, не сводя от меня тяжелого взгляда.

– Как давно уехал… тoт человек?

– Хочешь узнать, как давно я за тобой наблюдаю?
– усмехнулся он.

Мы замолчали. Внизу шумели, кто-то играл на скрипе веселый мотивчик. Я собрала стопкой исписанные листы и нервно запихала в сумку, смяв половину записей.

– Осенью я разорвал помолвку с дочерью Макалистера, – вдруг вымолвил Кайден. – Но они предпочли проглотить унижение, а теперь надеются, что договор можно вернуть.

– Почему ты разорвал помолву?

– Я полагал, потому что посчитал родство с Макалистерами совершенно бесполезным для клана, но теперь неуверен. Черт возьми, Валерия,ты оказалась права. Жизнь вдруг перестала быть понятной. Меня учили, что полностью доверять можно только себе, но как выяснилось, себе тоже доверять нельзя. Даже воспоминания предают. – Он невесело усмехнулся и мягко постучал пальцем по виску. – В голове постоянно возникают странные обрывки, как будто из чужой жизни. И в них ты. Все время ты.

–

Я знаю, Кайден, - тихо вымолвила я.

– На самом деле, ты ничего не знаешь, дурочка.

Некоторое время он пытливо рассматривал меня,и воздух в комнатушке словно стал густеть.

– Спроси меня о том, что было в Тевете, – тихо попросила я.

Он медленно покачал головой, oтказываясь oт возможности узнать о прошлом из чужих уст.

– Извини меня, Валерия. Прости за все: за шрам на шее, за то синее платье – ты выглядела в нем потрясающе, за нелепую игру в вопросы, за нетерпимость. И за то, что хочу тебя как женщину, тоже прости.

Кажется, я разучилась дышать.

– Я не имею права осуждать вас с оем, – вымолвил он. – Не представляю, какой силы должна быть привязанность , если ради него ты рискуешь жизнью.

– Мы с ним просто хорошие друзья, – прошептала я.

– Валерия, я знаю, что ты неплохой человек, – мягко перебил Кайден.
– Не заставляй думать о тебе хуже, чем ты есть на самом деле.

Неожиданно в душе возникло жалящее, тоскливое, но абсолютно иррациональное чувство, будто прямо сейчас меня бросили!

Спать мы укладывались в хмуром молчании, полностью одетые, не расправляя постели. Кайден заснул мгновенно, но едва я задремала, как он начал метаться, мучаясь oт кошмара. В сизой темноте его лицо казалось бледным пятном.

– Кай, – потрясла я его, – проснись!

– Лера, – вдруг хрипло пробормотал он.
– Лера?

У меня сжалось сердце. Поперек горла встал горький комок.

– Я здесь.

Кайден резко подвинулся, обнял меня, прижался лбом к плечу.

– Мне приcнилось, что ты погибла, – выдохнул он. – Я мечтал уйти за тобой.

– Тихо, мой хороший, это просто ночной кошмар, – прошептала я, гладя его по взмокшим волосам. – Утром ты о нем не вспомнишь.

– Никогда больше не оставляй меня.

– Обещаю.

н успокоился и затих. Дыхание выровнялось, рука, лежавшая поперек моего тела, отяжелела. От тесных объятий становилось жарко. Он даже не проснулся, пока говорил. Едва я решила, что мне придется отпустить Кайдена и смириться с тем, что достучаться до него не выйдет, oн вдруг очнулся в истерзанном мужчине, спавшем со мной в одной кровати,и попросил остаться.

Утром он действительно не вспомнил ни о ночном кошмаре, ни о тихом болезненном разговоре в темноте. Чувствовал себя прескверно, хмуро молчал и в замок перенесся резко, меня чуть не вывернуло наизнанку от неудачногo скольжения. Тем же днем Кайден уехал из родового гнезда Вудсов, оставив в мое полное распоряжение кабинет. Подозреваю, он снова, как в прошлый раз, бежал от меня.

В один из вечеров в конце седмицы я вернулась в спальню после ужина в общей столовой и обнаружила на кровати большую бумажную коробку без надписей. Пoд крышкой аккуратно переложенное хрусткой тонкой бумагой пряталось синее платье, похожее на то, что я мерила в торговой лавке Спелиша. Карточки не было, но и без записок я знала имя дарителя.