Сердце Черного Льда [С иллюстрациями]
Шрифт:
Именно сюда Дан пригнал на постой «Молотобойца», когда они пришли в Паром. Друз оказался его и Дериха старинным знакомцем. По словам Дана, «умельцем каких мало».
Умелец каких мало запомнился Михе похожим на оживший циркуль. Невероятно худой, голенастый, он и двигался, как чертил, — левая нога у него не сгибалась. Говорил Друз мало и все больше жестами-выпадами. «Здесь, — прямая ладонь-дощечка тычет в основание главной трубы «Молотобойца», — делаем отводы».
Не обращая внимания
Именно в таком виде, ничуть не изменившись с их первой встречи, он предстал перед Михой и Тинкином, распахнув для них дощатые ворота мастерской. Поверх халата болталась перевязь с инструментами. В левой руке шкворчала флогистоновая горелка.
— Ага, — сказал Друз и поправил очки на переносице. — Заходите.
Он повернулся и, подволакивая ногу, засеменил к «Молотобойцу», высившемуся посреди двора-мастерской. Со дня их приезда вокруг паровоина выросли строительные леса, он лишился части обшивки, детали его циклопического механизма в художественном беспорядке были раскиданы по земле. Друз с Дерихом явно здесь не скучали.
— Друз никогда не здоровается, — сказал Тинкин. — Эй, Друз, погоди!
Миха вертел головой по сторонам. У Друза ему было интересно все.
В углу двора скучал полуразобранный доспех латника. Судя по налету ржавчины на внутренних поверхностях, разобрал его Друз не сегодня и не вчера. Герб на отвинченном нагруднике был незнакомый — скачущий белый соболь и золотая шишка на черном поле.
Поодаль лежала конструкция, в которой Миха рискнул бы опознать сломанную «воздушную лодку». Лавируя между колоколен и фабричных труб, такие лодки бороздили небеса Валита на виденной им однажды литографии. Непостижимо уму, откуда винтокрылую машину раздобыл Друз. И какой цели служил полусобранный им в корме лодки агрегат, похожий на железного ежа в медной обмотке.
Друз тем временем забрался в люльку и, не обращая внимания на окрики Тинкина, поехал наверх. Он угнездился под мышкой «Молотобойца», откуда сразу же залязгало и посыпались искры.
— Друуууз! — заорал Тинкин, зажав Осу локтем и приложив ладони ко рту. — Друз, где Дерих?! Он нужен срочно!
Лязганье и шипение горелки смолкли. Друз выглянул, молча ткнул ладонью в сторону сарая.
Прижимая шапочку ладонью и увязая в снегу, Тинкин бросился в указанном направлении. Миха шагнул было за ним, но передумал. Смотреть на работу Друза было интересней, да и Дерих, кажется, его недолюбливал.
Помедлив секунду, Миха вскарабкался по лесам наверх. От близкого «Молотобойца» пахло смазкой и мокрым железом. Запах становился потихоньку родным.
Скользя руками по мерзлым стропилам и упираясь ногами в броню паровоина,
Расположившись в «гнезде», особого удобства Миха не ощутил. Страшно подумать, каково приходилось здесь Тинкину, когда «Молотобоец» не стоял на месте, а трясся по ухабам. «Задницу, небось, в кровь собьешь», — пробормотал младший Атмос.
Зато отсюда рукой было подать до Друза. Правда, за вытянутой дланью «Молотобойца» его было не разглядеть, но Миха надеялся, что это не помешает их общению.
— Мастер Друз! — крикнул он.
Бум! Бац! Шшшшшссссч! Лязг!
— Мастер Друз!
Бац! Бемс!
— Мастер!
Бац.
— Мастер Друз!
Возня умолкла. Заскрипела люлька. Друз поднялся на один уровень с Михой, тыльной стороной перчатки отер копоть со лба и щек.
— Мастер Друз, — повторил он. Как распробовал. — Так в Пароме не говорят. Жестянщик говорят. Старьевщик. Мастером Друзу не свезло быть.
— Мой отец, — горло у Михи перехватило, стоило заговорить об Алане. Он откашлялся. — Мой отец говорил… говорит: «Не тот Мастер, у кого на груди цепь. А тот, у кого в груди сердце горит за дело».
Первый раз Миха увидел, как Друз улыбается. Между зубов у него была щербинка.
— Хороший. Отец твой, — сказал он. — Чего звал?
— А что вы тут делаете? Чините «Молотобойца»?
— Чинят, когда сломано, — назидательно сказал Друз.
Он помог Михе спуститься к нему в люльку. Тронул рычаг, опуская ее вниз, к бедру паровоина.
— Хватайся здесь, — Друз указал на незаметный с первого взгляда поручень. — Потом здесь. Лезь назад.
Они перебрались в тыл «Молотобойца», на небольшую площадку, которую обычно занимал Дерих. О ее предназначении Миха смутно догадывался.
Друз окончательно навел ясность.
— Котел, — знаменитый тычок ладонью. — Заслонка. Ведра. Воронка. Сюда заливать, если перегрев.
Про ужасы перегрева Миха был наслышан. В долгом бою Рыцаря подстерегал не только противник, но и опасность свариться заживо внутри собственного паровоина. Чем больше паровоин, тем больше котел, тем больше опасность.
Приспособление в виде саламандры с далеко высунутым языком отмечало нагрев котла. Внутри языка стеклянная трубка с красной жидкостью. Чем горячее котел, тем дальше ползет жидкость. Хорошо, если рыцарь заметит и вовремя спустит пар или остановит котел. Ведь в горячке битвы может быть не до того. И тогда горячка наступит уже не в переносном смысле.
Другая беда, если температура и давление в котле упадут слишком низко. Грозная машина остановится, превратится в мертвого истукана.
— Лопата. Топливо. Подбрасывать, когда котел остывает.