Сердце дьявола

Сербин Иван Владимирович

– Не знаю. Просто сказал, что я в самом низу. И что я буду седьмой.

– В самом низу чего?

– Наверное, списка жертв.

– Понятно. Так вы сказали, что знаете убийц или убийцу.

– Да. Один из них сейчас сидит в машине, красной «четверке». – Девушка назвала адрес.

– Скажите, а почему вы решили, что именно этот человек и есть «Боря»?

– Долго объяснять. Но это он, поверьте мне.

– Да я вам верю. – Волин записал в блокнот адрес, марку и цвет машины. – И все-таки, может быть, вы скажете, кто вы? Думаю, мы сумели бы вам помочь. Защитить вас от «Бори».

– У него очень большие связи.

– В каком смысле?

– Боря – бывший сотрудник милиции или какого-то другого силового ведомства. У него

много знакомых в ваших структурах. Прежде чем сказать вам, кто я, мне необходимо убедиться в том, что вы действительно в силах защитить меня.

– Что мы должны сделать?

– Арестуйте его.

– Боюсь, что ничего не выйдет, – ответил Волин. Он сочувствовал этой девице, понимал ее состояние. Когда тебе угрожают убийством – нервы становятся ни к черту. Даже взрослые, здоровые мужики «ломаются» в подобных ситуациях. Невроз – вот одно из последствий огромного психологического напряжения. – В нашем распоряжении нет фактов, доказывающих, что он – убийца. По закону, не имея конкретных доказательств, максимум, что мы можем, это задержать его на трое суток до выяснения личности. Потом этого человека все равно придется отпустить. Но, если у него действительно большие связи, он окажется на свободе уже через несколько часов после задержания.

– И убьет меня, – потухшим голосом закончила девушка. – В таком случае дальнейший разговор с вами не имеет ни малейшего смысла. До свидания. Простите, что побеспокоила.

– Одну минуточку, – быстро сказал Волин. Ситуация складывалась критическая. Ему не хотелось обманывать девушку. Но позволить ей бросить трубку и исчезнуть он не мог. – Хорошо. Если вы не хотите называть себя – я не могу настаивать, хотя это, возможно, здорово помогло бы нам в изобличении убийцы. Но… на нет и суда нет. Я хотел попросить вас об одной услуге. – Девушка молчала, и это уже было неплохим знаком. Могла и трубку бросить. – Запишите следующий разговор с Борей на магнитофон. Это не сложно?

– И что потом? Вы предъявите запись в качестве доказательства? Я не хочу, чтобы он знал о моем контакте с вами. Или вы собираетесь установить за мной слежку, когда я принесу вам запись?

– Это было бы глупо. Вы знаете, что такое «закладка»?

– Нет.

– Фильмы шпионские смотрели когда-нибудь? Пауза. Она замолчала, как будто пыталась вспомнить, смотрела ли когда-нибудь подобные фильмы.

– В детстве.

– То, что кладется в тайник, и называется «закладкой».

– Понятно.

– Вы можете передать кассету подобным образом. Прячете ее куда-нибудь или отдаете человеку, которому доверяете, потом звоните и сообщаете, где мы можем забрать запись.

– Н-не знаю, – нерешительно ответила девушка.

– И еще, – нажимал Волин, не давая ей опомниться. – Вы ведь знали Ладожскую.

– Да.

– Скажите, как по-вашему, в чем сходство между нею и вами? Какое качество в вас обеих могло привлечь Борю? – Она задумалась. – Вторая жертва, Настя Пашина, абсолютно не похожа на Ладожскую. Но она примерно полгода назад тоже пыталась устроиться на работу к вам, в «777». Кстати, вы не помните ее? Насте было семнадцать. Невысокая такая, брюнетка. Не очень привлекательная, но с хорошей фигурой. Волосы длинные…

– Нет. Она «прокололась» и даже не заметила этого. Волин усмехнулся одними губами. Эта девушка работает в «777». Кстати, голос у нее действительно хороший. Мягкий, низкий, грудной. Наверное, когда она не нервничает и начинает «играть», мужики тают. Три жертвы из одной и той же фирмы. Для случайности что-то слишком уж много.

– И вот еще что. Вы не лечили зубы в институте стоматологии?

– Нет.

– И не бывали там?

– Однажды… Я отвозила туда… подругу. Она боялась ехать одна.

– Как зовут вашу подругу, если не секрет? – Снова долгая пауза. «Ладожская, – захотелось сказать Волину. – Ее звали Алла Ладожская. Иначе не имеет смысла скрывать имя». Однако он не сказал этого.

И не потому, что пожалел, а боялся, что слишком сильным нажимом испугает девушку. – Поймите меня правильно. Возможно, вашей подруге угрожает серьезная опасность.

– Не думаю. Она недавно уехала. Вообще, мне не хотелось бы впутывать ее во все это. И потом, я же назвала вам убийцу.

– Да, но вы также сказали, что «Боря» – это два человека. Даже если мы задержим одного из них, второй останется на свободе, и неизвестно, что он может натворить. Волин пытался наладить с ней контакт, пробудить доверие. Если Боря действительно хотел убить ее, то девушку можно было использовать в качестве прототипа «казачка». Подобрать сотрудницу с похожими физическими данными – не проблема. Было бы с кого «рисовать». А если не с кого? Хотя при большом старании найти-то ее можно. По голосу, например. В «777» она, наверное, не одна с таким богатым контральто, но Волин сомневался, что девушек с таким вот сочным тембром слишком много. Опять же, отыщет ее Волин, и что дальше? Если она наотрез откажется сотрудничать, не за ремень же хвататься. Да и глупо это. Волин давно уяснил: свидетели, в отличие от подозреваемых, коли уж упираются, то сдвинуть их невероятно трудно. А заставлять – себе дороже. От таких свидетелей вреда больше, чем пользы.

– Так что вы думаете насчет сходства? Может быть, вы внешне похожи на Ладожскую?

– Ничего общего, – ответила девушка не раздумывая.

– Тогда, может быть… – Волин вдруг осекся.

– Что? – спросила она своим красивым глубоким контральто. Нет, сегодня, положительно, был богатый на подсознательные идеи день. Секунду назад он сам назвал то, что может роднить убитых женщин. И не работающая в «777» Тамара Галло вписывалась в эту его идею как нельзя лучше. Что может быть общего у внешне абсолютно разных девушек? Почему Боря обратил внимание на Галло? Конечно, это была всего лишь догадка, не получившая подтверждения, но ведь именно она все и объясняла.

– Послушайте, вы случайно не помните, какой голос был у Ладожской?

– Мммм… Низкий, грудной. Контральто. Волин прищелкнул пальцами. Есть. Вот оно – общее. Голоса! Следственная группа могла сутками рыть носом землю, выяснять детали биографий убитых девушек, искать что-то общее и не находить. Глубокое грудное контральто. Этот психопат подбирает девушек по голосам! Правда, догадка не являлась доказательством и ни на шаг не приближала к личности убийцы, но это только пока. Волину нужно было подумать, разложить все по полочкам. И… Пока заняться личностью человека, которого назвала звонящая девушка.

– А что такое?

– Ничего, – ответил Волин. – Просто к слову пришлось. Не берите в голову.

– Что вы намерены делать?

– Проверим мужчину, о котором вы говорили. Этого, в «четверке».

– Хорошо, – она подумала, добавила: – Возможно, я вам позвоню. И на том спасибо. Уже прогресс. В трубке повисли короткие гудки. Волин нажал на рычаг, быстро набрал номер:

– Дежурный? Поднимай усиленный наряд ППС. – Продиктовал адрес. – Водитель «РАФа» у тебя? Чай пьет? Пусть допивает и быстренько бежит двигатель прогревать. Я сейчас спущусь. Поправляя лямки кобуры, Волин пытался прикинуть расстановку сил. Что им известно? Пятеро подозреваемых. Теперь еще всплыл какой-то мужчина в вишневой «четверке». Пассив: этот «четверочник» в поле зрения следствия до сих пор не попадал. Вывод: нельзя исключить самый худший вариант – они взяли ложный след. Что в активе? Теперь им известно, по какому признаку убийца подбирает жертвы. Можно попробовать сработать «подсадку». Но только после того, как они выяснят относительно голосов Пашиной и Галло. Волин натянул пиджак, пальто, постучал по ладони приплюснутой шапкой, пытаясь вернуть ей первоначальную форму. Ничего не вышло. Так и осталась ондатра «пирожком». Ну и бог с ней. Волин натянул шапку до самых ушей и, застегивая на ходу пальто, двинулся к выходу.