Сердце Хрустальной Принцессы

Герцен Кармаль

Кончики ее пальцев были прозрачными, сквозь них Ки видела трещины на половицах. Она удержала рвущийся наружу вскрик и дрожащей рукой прикоснулась к пальцам Дайаны. Холодные, гладкие – как и положено хрусталю.

– Теперь ты мне веришь? – тихо спросила Дайана.

Кивок дался Ки нелегко.

– Ты и есть Хрустальная Принцесса и Истинный Дар, – ошеломленно прошептала она. Вскинула голову. – Что теперь с тобой будет?

– Я стану хрустальной, как и хотела Ламьель.

Дайана прикрыла глаза. Она не плакала. Иногда казалось, что она вовсе не умеет плакать.

– Папа

хотел отправиться за мамой, оставив Ари меня защищать, но… Особняк запечатан – вот уже несколько лет – с тех самых пор, как мы оказались здесь впервые. Кем или чем – не знаю. Никто из нас не знает. Папа… он потерял все силы без остатка в схватке с Ламьель и не может распечатать вход в Ордалон, чтобы отправиться туда и найти маму. У Ари для этого не хватает сил, а я… – Говорить Дайане стало еще тяжелее. – В моем сердце – Истинный Дар, вот только я понятия не имею, как им пользоваться. Я знаю, что переселившись в этот мир, папа хотел защитить меня и спрятать от всевидящего ока Ламьель, но правда в том, что вся моя жизнь была бесконечным побегом. С тех пор, как мы оказались здесь… учить меня магии оказалось просто некому. Во мне заключена огромная сила, но большая часть ее дремлет. Мы перепробовали все, пытаясь открыть вход в Ордалон, но ничего не помогало. Пока…

– Пока что?

– Пока кто-то изнутри – оттуда, с Ордалона, не пробил в защитном барьере брешь. Кто-то пытается проникнуть сюда. Магия – мы чувствуем ее с Ари. Защита особняка слабеет. Кто-то – или что-то подтачивает его с той стороны, чтобы через образовавшуюся брешь вырваться наружу. Вот почему с каждым днем мне все хуже. Вот почему мои глаза и тело стекленеют. Чем шире брешь, тем сильнее моя связь с Ордалоном, и мое проклятие. Джинния. Я думаю, это она. Она пришла за мной, как и обещала.

– И что же нам делать? Нельзя же сидеть и ждать, пока они – кто бы то ни было – проникнут сюда! – горячо воскликнула Ки. Осознала, что сжимает руки в кулаки и с трудом заставила себя их разжать.

Опустив уголки губ, Дайана покачала головой.

– Мне жаль, но… ничего нельзя поделать. Я, как могу, пытаюсь залатать брешь, но не знаю, на сколько еще меня хватит – хрустальное проклятие выпивает из меня силы.

Ки медленно выдохнула.

– Но время у нас есть?

Дайана с усилием кивнула.

– Немного, но есть. Ламьель – сильна, но не всесильна. Она боится Истинного Дара, как огня, поэтому… хотелось бы верить, что это не она пытается сюда пробраться.

Ки молчала, хотя ее голова была готова расколоться от мыслей. Да еще и стены заговорили разом, обсуждая то, что услышали от своей хозяйки. И то, что они говорили, заставило Ки похолодеть. Особняк скоро падет под натиском чужеродной магии – вот, что они говорили.

Чтобы хоть немного отвлечься от страшных мыслей, и отвлечь саму Дайану, Ки сказала:

– Ты говоришь, что магии здесь, в этом мире, нет. Но я чувствую ее. Я умею слышать духов.

Дайана восторженно ахнула.

– Значит, я была права! В тебе – как и во мне – живет магия. Значит, мы еще ближе, чем мне казалось раньше. И да, в этом мире есть потомственные ведьмы, медиумы и экстрасенсы.

Магия есть, но ее слишком мало.

– Надеюсь, ее достаточно, чтобы тебя защитить, – глухо сказала Ки.

Улыбнувшись, Дайана благодарно сжала ее ладонь своей хрустальной ладонью.

Глава пятая. Темное Отражение

Все вдруг переменилось.

Атмосфера в особняке семьи Морэ стала тягостной, мрачной. Дом погрузился в странное оцепенение, на лица его жителей легла тень. Алистер Морэ был мрачнее обычного и совсем замкнулся в себе, он дневал и ночевал в комнате Дайаны. Миссис Одли ходила по особняку молчаливой тенью. Митси переживала болезнь Дайаны как свою собственную – она похудела так, что выпирали скулы. С Ари клочьями летела шерсть. Ки часто заставала ее сидящей на задних лапках то перед одной, то перед другой стеной. Иной раз ей казалось, что сама она не может вздохнуть – так тяжело было находиться в особняке, пропитанном страхом и обреченностью.

Все в доме словно ждали беды. Ждали бури.

Ки надеялась, что речь шла о годах, или месяцах, или хотя бы неделях. Но с каждым днем проклятие затрагивало тело Дайаны все сильнее. Плоть неумолимо превращалась в хрусталь: сначала «остекленели» руки, и она ничего не могла держать в них. Рядом с ней постоянно был кто-то – папа, миссис Одли, Митси и, разумеется, Ари – она практически ни на минуту не покидала свою хозяйку. Рядом была и Ки, ставшая частой гостьей в особняке.

За руками настала очередь ног. Дайана больше не могла ходить. Видеть ее на постели, бледную, подавленную, опустошенную, было невыносимо. Но даже сейчас, ничего не видя, полностью потеряв над телом контроль, Дайана пыталась храбриться.

– Почему так быстро? – потерянно спрашивала Ки у миссис Одли.

Та лишь горестно вздыхала.

Ки ходила, как призрак, растерянная и совершенно выбитая из колеи. Мама не понимала, что с ней происходит. Филин допытывался, что случилось, но она не знала, что сказать. И не знала, что делать. Что-то надвигалось, и ей было опасно оставаться в особняке, но она и мысли не допускала, чтобы переждать беду по ту сторону зачарованных стен. Если Дайане уготовлена такая страшная участь – погибнуть из-за насланного на нее проклятия, Ки твердо намеревалась быть рядом с ней до конца. И хотелось бы ей рассказать обо всем Филину, но… поверил бы он? Да и Дайана не хотела, чтобы он увидел ее такой – почти хрустальной.

Ки была в школе, мрачная и подавленная, Филин слал ей записки, пытаясь развеселить. Ей пришлось соврать ему – чего она терпеть не могла, – сказать, что Дайана уехала в Глером, где ее положили в больницу. И что скоро все наладится…

«Наладится?», – горько и потерянно шептали школьные стены. «Скоро», – с ужасом шептали утром стены дома Ки. Духи знали, что происходит. Жаль только, она не могла их разговорить.

Ки оторвала взгляд от учебника, почти не слушая, что отвечает на вопрос учителя класс. И… обмерла, на несколько мгновений забыв о дыхании. Посреди чистейшего голубого неба повисла темная грозовая туча. А потом… сверкнула молния… Там, вдалеке, за домами.