Сердце Хрустальной Принцессы

Герцен Кармаль

– Эх, надо было зонт взять, – пробормотал он, взглянув вверх.

Тучи свинцовыми брюхами почти полностью закрыли небо, но упрямое солнце время от времени упрямо выискивало брешь.

– А я не гуляю под дождем с зонтом, – неодобрительно сказала Ки. – Вообще никогда зонты не использую.

Невинный вроде бы ответ поставил Филина в тупик.

– А почему? – заинтересовался он.

– Ты только подумай, как это некрасиво – подставлять под удар других!

– А ведь действительно, – рассмеялась

Дайана.

Ки сосредоточенно кивнула.

– Пока мы наслаждаемся прогулкой, зонту холодно и мокро. Я думаю, это нечестно.

– По отношению к зонтам? – скептически отозвался Филин.

Однако смутить ее было непросто.

– По отношению к зонтам. Если пойдет дождь, мы просто спрячемся под каким-нибудь навесом. Или не будем прятаться.

Ки открыла было рот, чтобы расспросить Дайану, когда она собирается вернуться в школу, но Филин ее опередил. Ему явно не давали покоя ее слова.

– Ладно, а что насчет одежды? Ее-то ты носишь.

– Ну, я хоть и чудачка, но не настолько, чтобы ходить без нее, – развеселилась Ки. – Одежда – она другая. Она тоскует без человеческого тепла, чахнет, когда долго висит в шкафу. Грустная это картина.

Она ничуть не лукавила. Всякий раз, стоило открыть шкаф, как духи висящих там нарядов начинали наперебой кричать: «Надень меня!», «Нет, меня!», и от этого ей становилось не по себе.

– Когда я была маленькой, я надевала на себя все подряд, чтобы никто из вещей не чувствовал себя обделенным. Но маме это не понравилось, ученикам и учителям – тоже.

– Могу себе представить, – беззлобно фыркнул Филин.

– Теперь у меня всегда семь платьев – всех цветов радуги. И каждое я ношу раз в неделю. Так никто не остается обделенным – ни одежда, ни цвет. Вот сегодня вторник, а по вторникам я всегда ношу красное.

– Да… – многозначительно протянул он.

В этом коротком слове ей почудилось и изумление, и восхищение одновременно. Дайана, улыбаясь, покачивала головой.

– Я – чудачка, – пожав плечами, сказала Ки. Что уж тут поделаешь.

– Зато с такими, как ты, всегда интересно, – обнадежила ее Дайана. А ты…

Она вдруг вся напряглась. Озадаченная такой сильной переменой настроения, Ки насторожилась тоже.

– …ты веришь в магию?

Ки ответила, не задумываясь:

– Верю.

Кому еще верить, как не ей, слышащей духов?

Филин фыркнул.

– Девочки такие девочки. Вам только единорогов и волшебные палочки подавай. Магия – полная чушь. Ее только фокусники показывать могут и иллюзионисты. А что то, что другое – просто красочный обман.

Дайана метнула на него хмурый взгляд, но промолчала.

Прогулка отчего-то не задалась. Дождь не пошел, но настроение у всех вдруг стало пасмурным, как и сама погода. Позже Ки подумала:

может, это было предчувствие беды?

После слов Филина Дайана замкнулась в себе, на вопросы отвечала односложно, а потом и вовсе сказала, что ей пора возвращаться домой. Они проводили ее до самого порога. Но прежде, чем скрыться за надежными стенами особняка, Дайана повернулась и, придерживая дверь, сказала:

– А магия… Она ближе, чем вам кажется. Очень близко – только руку протяни.

И исчезла, оставив Ки и Филина в растерянности смотреть друг на друга.

Глава четвертая. Сказка о джиннии и Хрустальной Принцессе

У новой подруги Филина и Ки не было телефона, поэтому о том, что Дайана перевелась на домашнее обучение и в школу больше ходить не будет, они узнали от шушукающихся в столовой учеников. Ки, как могла, утешала расстроенного Филина, а сама пыталась понять, что за загадочная болезнь заставила Дайану бросить школу, и что означали ее последние слова.

В новой школе Ки чувствовала себя лучше только благодаря дружбе с Филином и Дайаной. Она очень старалась не вести себя странно, да и духи будто бы присмирели. Все так же болтали, и переругивались, и огрызались, но как-то лениво, слабо – будто были больны или… встревожены. Но даже примерное поведение не помогло Ки завоевать расположение класса. Она так и оставалась для них странной чужачкой с очень странным именем.

– Кики, тебя что, смело в школу ураганом? – едко поинтересовалась Виктория, стоило только войти в класс. Сидящие позади нее противно захихикали.

Ки неуверенно провела руками по спутанным волосам. Обычно за ее прической следила мама, но сегодня она, приготовив завтрак, тут же умчалась в кабинет с фразой: «Прости, милая, сроки горят». И зря – задумавшись, Ки, конечно же, опоздала на автобус. Хорошо, что в гараже стоял привезенный из Глерома велосипед. На нем Ки и приехала в школу.

– Привет, Кис! – громко поприветствовал ее Филин.

– Дурак, – беззлобно буркнула она. Плюхнувшись на свое место, принялась расчесывать волосы пальцами.

– Неправда, ты сама сказала, что глаза у меня умные. – Он широко улыбнулся.

Ки рассмеялась. Посерьезнев, наклонилась к нему и шепнула:

– Что с Викторией такое? Почему она такая злая и постоянно всех задирает?

Филин пожал плечами, скрытыми черной футболкой с мордой тигра.

– А разве людям нужен повод, чтобы быть злыми? По-моему, они просто злые, и все.

Ки помотала головой, глядя на Викторию. Она чувствовала ее тоску, спрятанную под маской злости.

– Ничего не случается без причины, – серьезно сказала она. Выдавила улыбку: – Навестим сегодня Дайану?