Сердце матери

Белый Ирис

— Привет, солнышко! — обняла меня подруга.

— Привет! — улыбнулась я ей, обнимая ее.

Она тоже навещала меня каждый день, поэтому мы успели нормализовать наши отношения и теперь снова были хорошими подругами. Она еще сильнее похудела, отметила я обнимая ее. С этим надо что-то делать, можно попробовать провести все мыслимые и немыслимые анализы, может что-то и всплывет, не может же этот яд так бесследно действовать, что-то же он должен оставлять после себя, кроме болезни и смерти!

— Я рада, что малышка

цела и могу только надеяться, что больше ты не будешь рисковать ею снова! — раздался голос Риммы.

Мои кулаки сжались, мне вдруг захотелось рассказать ей, какое отношение ее обожаемая дочурка имеет к плохому моему состоянию, но увидев молящий взгляд Лили, я прикусила язык, а затем сказала.

— Я не подвергала малышку опасности, как вы изволили выразиться, мне просто стало плохо.

— Мы верим тебе на слово — ответила сладким голосом Лидия, и мне захотелось ее придушить, она чуть не убила малышку! Пока я справлялась с гневом, Лидия добавила, обращаясь к Сергею — Сереж, ты же сейчас на работу, захватишь меня с собой, а то у меня машина сломалась.

Ничего у нее не сломалось! И снова мне приходится дышать глубоко, чтобы не ответить как она того заслуживает.

— Конечно, Лид, только давай сначала пообедаем — ответил он.

Обед проходил в молчании. А потом Сергей засобирался и Лидия вместе с ним. Взглянув на Лили, я увидела ее недовольство, сама же прятала ярость, на которую не имела права, но господи, как же мне хотелось повыдергивать Лидины пальчики с накрашенными ноготками. Я никак не могла понять, как она может вцепляться ему в руку, после того, как убили трех его детей и чуть не убили четвертого!

Так закончилось утро моего возвращение, а потом все вошло в привычную колею. Днем я была с Лили и таскала ее по больницам пытаясь определить чем ее травят, а по вечерам лежа на коленях Сергея и глядя на закат, чувствуя его прикосновения к животу пыталась забыть страшные подробности, которые мы обнаруживали в результатах анализов. В том, что Лили умрет, я уже не сомневалась, но говорить об этом Сергею лишая его надежды, я тоже не хотела.

Так прошел еще месяц. Была середина четверга, я сидела в своей комнате и слушала классическую музыку, когда раздался звонок сотового.

— Привет, Анют! — выключая проигрыватель, радостно поприветствовала я сестренку — Как ты себя чувствуешь? В институте все хорошо, подружками уже обзавелась?

— Я в порядке и в институте все хорошо, я познакомилась с четырьмя девочками из группы, и мы замечательно проводим время.

— Вот и умничка! — радостно ответила я, а потом посуровела — Ты только учиться не забывай! Это тебе только кажется, что институт это легко и просто, а на самом деле все очень сложно и я не хочу, чтобы тебя отчислили.

— Юль, я учусь! Три пятерки за сегодня получила! — возразила сестра.

— Вот и умница!

— Юль,

я… — и сестра замолчала, не зная как сказать, чтобы не расстроить меня, ведь она знала о моей беременности.

— Так рассказывай, быстро! — воскликнула я, чувствуя, как во мне растет страх за сестру.

— Юль, меня с квартиры выгоняют — наконец сказала она.

— Как это? Я же заплатила за полгода, а ты живешь не больше месяца! — непонимающе, уставилась я на телефон.

— У нее сын приезжает, она хочет, чтобы он жил с ней. И теперь ей нужна комната, для него его жены и ребенка.

— Где ты сейчас? — спросила я с тревогой.

— В комнате квартиры, но завтра меня тут уже должно не быть — ответила Аня виновато.

— Завтра? — ошарашено переспросила я.

— Я думала, что сама справлюсь, — виновато ответила сестренка — прости!

Глубоко вздохнув, я ответила ей.

— Ладно, ты ни в чем невиновата. Я приеду через час и со всем разберусь. И передай Клавдии Михайловне, что то, что она Москвичка не дает ей прав не соблюдать контракт! Я еду!

Положив трубку, я развернулась к шкафу, чтобы одеться и увидела Лили, которая стояла возле двери, облокотившись о косяк, и наблюдала за мной.

— Я тебя разбудила? Прости! — извинилась я, перед ней быстро (насколько это возможно) направляясь к шкафу — Мне надо уехать на часик, но к ужину я вернусь.

— Нет, я уже встала, когда услышала твой голос — ответила она, наблюдая, как я мечусь по комнате, одеваясь — ты не хочешь мне рассказать, что случилось?

Я замерла и задумалась, стоит ли ее волновать, а потом решилась.

— У меня сестру выгоняют со съемной комнаты, а я деньги вперед заплатила.

— Сестру? — переспросила подруга.

— Да у меня младшая сестренка, ей семнадцать, она только в институт поступила, и я сняла ей комнату у одной женщины, мы подписали контракт, а теперь она выгоняет сестренку — призналась я, стараясь не смотреть на нее.

— А контракт у тебя? — вдруг спросила Лили.

— Да — кивнула я.

— Тогда одевайся и жди меня у машины, вместе поедем, а пока едем, я изучу контракт — сказала Лили и быстро ушла, а я осталась стоять и смотреть ей вслед.

Через два часа простояв в пробке, мы были около дома, где Аня снимала комнату.

— Ну что пошли? — спросила Лили, я только кивнула — да не бойся ты, я с тобой и все будет хорошо!

Едва Аня открыла мне дверь, как выплыла Клавдия Михайловна.

— Ну, наконец-то, отреагировали! — произнесла она высокомерно — я уже сама собиралась вам звонить! Я еще неделю назад сказала, чтобы девочка переезжала…!

— На каких основаниях? — неожиданно прервала ее Лили — Согласно контракту, который подписали обе стороны, девочка имеет право жить тут полгода, деньги вы получили, а значит, у вы не можете ее выгнать.