сердце на двоих
Шрифт:
— Джон относится ко мне лишь как к пациенту, — спровоцировал он ее. — Он врач. Разумеется, сейчас он заботится обо мне больше, потому что я нуждаюсь в помощи.
Из соседнего кресла донесся деликатный смешок.
— В хорошеньком бы положении он оказался, если бы смотрел на всех пациентов так, как на тебя!
Любопытно. Возможно, все же стоит рискнуть спросить напрямую.
— И как он на меня смотрит?
Миссис Хадсон вздохнула.
— Так, словно ты для него — весь мир.
* * *
Направляясь быстрым шагом к банкомату, Джон размышлял о том, насколько Шерлок
Первую неделю после возвращения из больницы Шерлок метался между яростью, обидой и отчаянием — все эти реакции были естественными и понятными. Но сейчас он, похоже, решил просто ждать, когда зрение вернется и он сможет начать жизнь сначала, как будто ничего и не произошло, целиком вычеркнув из нее этот период.
Если он прозреет скоро, думал Джон, подобное подвешенное состояние не так уж и страшно. Но выздоровление может занять месяцы, годы... Он может остаться слепым навсегда. Джон должен был придумать что-нибудь, чтобы заставить Шерлока заинтересоваться той жизнью, которую он вел сейчас.
Эксперимент с обедами можно было признать сравнительно удачным. Шерлок никогда не снисходил до магазинов или готовки, так что понятия не имел, какие припасы лежат в кухонных шкафах. Джон дал ему задание определить, где что находится. Возможно, это было глупо, зато задействовало все четыре оставшихся у него чувства, а Джон хотел, чтобы Шерлок развил их как можно лучше и мог опираться на них в дальнейшем.
Разумеется, сначала Шерлок заявил, что это скучно, но Джон смог заинтересовать его, пообещав, что приготовит обед из любых продуктов, которые тот сочтет пригодными. Добрую половину дня он провел в кухне, встряхивая пакеты и банки, нюхая, пробуя, пересыпая их содержимое — и, конечно, развел ужасный беспорядок.
Однако и в этом Шерлок оказался так же гениален, как и во всем остальном, что делал. В результате обед получился вполне съедобным за исключением довольно странного десерта на тостах — оказалось, что консервные банки с рисовым пудингом и печеными бобами совершенно одинаковы по форме и весу.
Поход к банкомату и на почту занял у Джона около двадцати пяти минут, и на Бейкер-стрит он возвращался почти бегом. Конечно, Шерлок давно разгадал их с миссис Хадсон неуклюжую игру. Глупо было пытаться щадить гордость человека, для которого их намерения были очевидны, но они все равно старались.
Поднимаясь по ступенькам, он слышал голоса, но они сразу же смолкли, и миссис Хадсон выскочила на лестницу. У нее был взволнованный вид: проходя мимо, она улыбнулась и кивнула ему, но постаралась не встречаться с ним глазами и быстро ушла к себе. Джон почувствовал висевшее в воздухе напряжение и понял, что что-то произошло.
Шерлок стоял у окна. Услышав шаги, он медленно повернулся, и Джону показалось, что их взгляды встретились. Ощущение было резким, словно удар, Джон даже пошатнулся, хотя зрительный контакт существовал лишь в его воображении.
Шерлок
— Почему ты остался со мной, Джон? — спросил он.
Мгновенный приступ неконтролируемой паники исказил его черты. Шерлок улыбнулся и поднял вторую руку, и Джон внезапно вспомнил ту ночь, когда они искали граффити на стенах вдоль железнодорожных путей. Тогда Шерлок точно так же взял его лицо в ладони, а потом закружил его, и у него подкашивались ноги — вовсе не от потери равновесия... Именно та ночь заставила его пригласить Сару на свидание.
— Что ты делаешь, Шерлок? — неуверенно спросил он. Все тщательно выстроенное им за последние несколько недель отношение доктора к пациенту бесповоротно рушилось, и он чувствовал, как снова возвращается к тому, с чего начал.
— Я жду ответа, Джон. И хочу не только услышать, но и увидеть его, — Шерлок слегка сжал пальцы. — Ты ведь не против?
Оказавшись на зыбкой почве, Джон соображал с лихорадочной быстротой.
— Палец, должно быть, уже разморозился, — отчаянно выпалил он. — Давай продолжим эксперимент, пока... — прикосновения Шерлока не давали сосредоточиться, — пока он совсем не раскис.
Джон мысленно пнул себя за невольную паузу. Шерлок мог извлечь из нее больше смысла, чем обычный человек из целой тирады.
— Это такой медицинский термин, доктор? — Шерлок сделал маленький шаг вперед, и Джон отступил назад. Все как неделю назад, с отчаянием подумал он. Что же, Шерлок теперь всегда будет вести себя так? Будет загонять свою жертву в угол, пока не добьется нужного ответа?
— С экспериментом все в порядке. Я знаю, что ты убрал пальцы в холодильник, когда вошла миссис Хадсон. Я слышал, как стукнула крышка масленки, а потом скрипнул контейнер для овощей. Он всегда скрипит, когда его задвигаешь, потому что резиновую прокладку с него я давным-давно использовал как жгут.
Шерлок подался вперед, настойчиво водя пальцами по лицу друга.
— Ты жалеешь меня?
Джон судорожно втянул воздух.
— Жалею? — потрясенно переспросил он. — Жалею тебя? Почему ты так говоришь?
— Потому что я не услышал ответа, — объяснил Шерлок. — Я вынужден делать предположения, вот первое из них.
Джон никак не мог собраться с мыслями. Шерлок прижал его к столу и наклонился к нему так, что их губы разделяло всего несколько дюймов. Так просто было бы... Нет! «Он твой пациент, думай о нем как о пациенте», — твердил себе Джон, но чем ближе подходил Шерлок, тем труднее это было.
— Может быть, ты чувствуешь вину, — задумчиво предположил Шерлок. — За то, что меня ранили, а тебя нет.
От удивления Джон открыл рот. Подобная мысль ни разу не приходила ему в голову. Он прекрасно знал, кто виноват в случившемся с Шерлоком. Снайпер, сделавший роковой выстрел, достался Майкрофту, но Джон был полностью уверен, что рано или поздно найдет Мориарти и заставит его заплатить за все. При воспоминании об этом ненавистном человеке его лицо затвердело, и Шерлок легкой усмешкой дал понять, что обо всем догадался.