Сердце на палитре - Художник Зураб Церетели
Шрифт:
Террористами занялась госбезопасность. Сотрудники ФСБ произвели обыски и арестовали несколько «комсомольцев», заподозренных в несостоявшемся преступлении. Нашли пластит, точно такой, что содержался в пакетах с взрывчаткой, гранаты, водолазное устройство. В нем собирались подобраться к памятнику под водой. Вслед за «комсомольцами» арестовали не "юношу с взором горящим", а майора милиции. По долгу службы он занимался борьбой с организованной преступностью, присматривал за буйными комсомольцами. В результате этой деятельности "заразился их идеями", решив боевикам профессионально помочь.
В "День
Между монументом и набережной протянулась лента, составленная из сине-бело-красных воздушных шаров и полотнищ Андреевского флага. Ее разрезал прибывший на военном катере «Союз» мэр Москвы. Раздались залпы орудий. Заиграли трубы оркестра. По набережной в торжественном марше двинулась рота почетного караула. Поплыли суда по Москве-реке.
На палубе большого речного корабля собрались военные моряки, адмиралы и капитаны. Они слушали Юрия Лужкова, пообещавшего, что все, завоеванное Петром, будет возвращено России. И Севастополь будет российским. Как явствовало из пригласительного билета, церемония проводилась под эгидой правительства России и правительства Москвы. Последнее правительство наличествовало в полном составе. Но никто из Кремля и "Белого дома" не явился, ни президент Ельцин, ни премьер Петру чести не оказали.
В том же году накануне Дня независимости президент вручал медали лауреатам Государственной премии России. Тогда Лужков и Церетели получили золотые медали за Поклонную гору. Мэр Москвы, единственный из лауреатов, удостоился президентского объятия. А "лауреату Зурабу Церетели Ельцин пожимал руку, — как сказано в газетном отчете, — подчеркнуто холодно и без улыбок". Но это было не совсем так. На фотографии президент стоит, улыбаясь, рядом с Церетели. Борис Николаевич был человеком незлопамятным. Он не только забыл про свой указ и автограф на проекте Петра, забыл и о приговоре, вынесенном памятнику. На выборах летом победил, ему не требовалось больше надрываться, выступать на митингах, общаться с народом и танцевать в компании с длинноногими девушками в мини-юбках. Все это вытворялось по указанию штаба по выборам, который возглавил все тот же бывший член "Попечительского совета и Совета директоров ОРТ". Он же устроил встречу с редакторами в Кремле, где президент артистически продемонстрировал из предвыборных соображений странную забывчивость.
За неделю до вручения премий Ельцин полетел в Санкт-Петербург. В его свиту вошли самые популярные мастера культуры и Церетели в их числе. По дороге с аэродрома президент остановил машину, и, как это делал в лучшие годы, вошел в толпу, чтобы пообщаться с народом. Но ответить на посыпавшиеся градом злободневные вопросы сам не смог. "Чубайс, где Чубайс?" — позвал он на помощь главу президентской администрации и недавнего руководителя предвыборного штаба, который привел его к власти. Ради этой власти он как азартный шахматный игрок жертвовал фигурами. Такой жертвой в политической борьбе чуть было не стала фигура Церетели, которую он после победы на выборах снова двинул на доске, за которой ему представилась возможность еще поиграть.
Другую награду вручили Зурабу на светском приеме, состоявшемся
В начале ноября подстерегла еще одна награда. Астрономическое общество "Космос — Земля", возглавляемое летчиком-космонавтом Германом Титовым, преподнесло сюрприз. Именем Церетели назвали звезду в созвездии "Большой Медведицы". Ее яркость по классификации Международного астрономического союза равнялась 6, 0, она видна невооруженным глазом при ясном небе. Эту честь удостоверял сертификат "о праве владения наименованием звезды", врученный в здании Академии художеств. Вместе с сертификатом преподнесли большую и малую карты неба с обозначенными координатами звезды. Все это побудило награжденного в кратком ответном слове пошутить: "Я как будто вышел в открытый космос".
Такую честь может, в принципе, оказать себе каждый, заплатив за любое придуманное название звезды, которых так много в Космосе. И я бы не стал упоминать об этой покупаемой награде, если бы за нее взяли деньги. Но она оказалась бескорыстной. В этом проявился наметившийся перелом в общественном мнении.
Церетели начал стремительно набирать очки в рейтинге популярности. Все чаще его приглашали на аукционы. Картины покупались за большие деньги. На благотворительном королевском балу Красного Креста в Лондоне скульптура "Символ мира", как сказано в каталоге, высотой 70 сантиметров в образе позолоченного шара с голубями ушла за тысячи фунтов. Его работы появились на престижных московских выставках и удостаивались непривычно теплых слов. По поводу работ на выставке в честь 850-летия Москвы рецензент написал:
— Церетели выставил три картины в роскошных рамах. Но если снять рамы и приглядеться, то можно увидеть хорошие работы профессионального художника.
Начали звать на вернисажи бывшие ярые оппоненты. В Новом Манеже рядом с выставкой питерских «Митьков» и галереи М. Гельмана на "Московском форуме художественных инициатив", где из кранов текли «вино» и «водка», Церетели представил хрустальную модель часовни Александра Невского. Проект иного качества.
Все больший интерес проявляли иностранные журналисты самых престижных изданий. Желающих взять интервью стало так много, что пришлось принять в мастерской сразу десятки корреспондентов, аккредитованных в Москве.
Каждый шаг художника стал отслеживаться, не потому, что его имя получила звезда, а потому что он сам засиял в созвездии, где светила звезда Ростроповича. Вслед за Церетели великому виолончелисту присудили звание "Посла доброй воли". На приеме, устроенном Ростроповичем в Париже по случаю 70-летия, Зураб появился с другом Лужковым. На тот роскошный прием слетелись короли, президенты, премьеры. Играли оркестры Лондона и Парижа, пел Элтон Джон, солировал Иегуди Менухин, другие великие музыканты. Всех принял президент Франции, которому представлял друзей Ростропович. Появление в этой компании Церетели вызвало шок в отделах светской хроники московских изданий, которые так долго кидали в него камни.