Сердце обмануть нельзя
Шрифт:
— Ну, как, удалось добыть векселя?
С наигранной легкостью Леони ответила:
— Конечно! Это было очень просто, как я и ожидала.
В поведении Леони не было и намека на ложь, но ее выдавал болезненный вид и нездоровый блеск зеленоватых глаз. Внимательно присмотревшись к ней в неясном свете наступающего утра, Иветта настороженно спросила:
— Ты странно выглядишь… Действительно, все в порядке? Леони кивнула:
— Ах! Ты всегда беспокоишься зря. Все нормально. Я довольна, что по крайней мере нынешней ночью наши долги не увеличились.
— Но нельзя же всегда
Леони с трудом подавила нервный смешок. Повезло… Если бы Иветта только знала… Но после нескольких вопросов, на которые Леони ответила довольно легко, сомнения Иветты рассеялись, и она, довольная, что все хорошо кончилось, выскользнула из комнаты.
Наконец-то Леони опять легла в постель, чувствуя себя физически и морально разбитой от всего, что пришлось пережить. Как только голова коснулась подушки, девушка погрузилась в глубокий сон…
Леони проснулась после полудня. Она чувствовала себя опустошенной событиями предыдущей ночи. Она упорно старалась забыть ощущения, испытанные в объятиях незнакомца.
— Было и прошло, — твердила Леони, связывая в узел коричневое шерстяное платье и разрывая в клочья нижнюю юбку. Затолкав эти тряпки в сумку, она вышла из дома через боковую дверь и выбросила все в мусорную яму.
«Если бы так же легко можно было освободить память от того, что произошло», — думала Леони, возвращаясь домой.
Вспомнив о векселях, которые все еще лежали в ридикюле, она занялась поисками Иветты. Леони не знала, что с ними делать? Порвать? После того, как пропажа обнаружится, хранить их у себя будет опасно.
Иветта заметила, что Леони стала слишком молчаливой. Она чувствовала, что с ее сводной сестрой что-то произошло, как будто какая-то искра угасла в ней. Хотя векселя были возвращены, Леони не праздновала победу. Это волновало Иветту. Она подозревала, что Леони что-то не договаривает.
Клод ничего необычного в поведении внучки не заметил. Проснувшись, он перекинулся с Леони несколькими словами. В это утро кроме обычной головной боли его мучило сердце.
К четырем часам дня Клод, почувствовав себя немного лучше, решил поговорить с мсье Слейдом, пока трезв. Он направился в дом губернатора и очень расстроился, узнал о смерти Гайозо. Но известие об отъезде мсье Слейда его огорчило куда больше. Подавленный Клод бесцельно побрел из дома губернатора.
«Бог мой, что же теперь делать? — думал он. — Мсье Слейд так подходил на роль жениха!»
Горестно качая головой, Клод спустился к излюбленному кафе на углу улиц Рампарт и Тулузской, намереваясь залить горе коньяком. Но не прошел он и двух кварталов, как увидел высокого черноволосого мужчину, идущего по Королевской улице. Мсье Слейд! Клод заторопился, свернул с Тулузской улицы и вскоре настиг его у входа в одно из многочисленных кафе.
— Мсье Слейд! Морган Слейд! Постойте, — крикнул он.
Молодой человек остановился и, полуобернувшись, равнодушно взглянул на Клода.
— Да? — вежливо спросил
— Чем могу служить?..
Глава 6
Клод так никогда и не узнал, что ошибся. Эшли вполне мог сойти за Моргана для каждого, кто не знал их обоих достаточно хорошо. Клод лишь дважды видел Моргана, причем оба раза будучи основательно пьяным, а Эшли решил не сообщать старику об ошибке до тех пор, пока не узнает, какую пользу сможет извлечь для себя.
Приезд Эшли в Нью-Орлеан был вынужденным. Он уже десятки раз проклинал судьбу, заставившую его покинуть добрую старую Англию ради американского континента. Раздобыть деньги было практически невозможно, если, конечно, не заработать их честным трудом. Такую мысль Эшли категорически отвергал. Ему пришлось кочевать из одного пограничного города в другой на побережье Мексиканского залива, добывая средства к существованию обманным путем.
Решив, что отец уже, вероятно, остыл и простил грехи, заставившие сына покинуть Англию, Эшли наконец достиг Нью-Орлеана с твердым намерением возвратиться домой. Он надеялся заполучить деньги на обратный путь в Старый Свет и таким образом выпутаться из ситуации, которая становилась опасной. Эшли был вынужден объехать Натчез стороной, так как Морган мог помешать ему, да и на теплый прием со стороны дядюшки и его сыновей рассчитывать не приходилось. Несколько месяцев Эшли провел в маленьком городишке Батон Руж и именно оттуда написал отцу о своем намерении побывать в Нью-Орлеане.
Это письмо было рассчетливым ходом. Благодаря ему Эшли хотел получить прощение отца и деньги на обратную дорогу. Кроме того, сообщая о своем местонахождении, он надеялся на некоторое облегчение своего положения.
Эшли пришлось задержаться в Батон Руж, так как там он в своей обычной манере очаровал, а затем и соблазнил молодую вдову. Связь получила огласку, и родственники вдовы решили положить этому конец. Не желая терять обеспеченную жизнь, Эшли вызвал на дуэль одного из родственников вдовы и убил несчастного юношу. Естественно, Эшли ждала месть, и он вынужден был срочно покинуть Батон Руж, прикарманив при этом у своей любимой кое-какие драгоценности.
Средства, вырученные за украденные вещи, позволили Эшли некоторое время продержаться на плаву. Но пробыв в Нью-Орлеане неделю, он понял, что деньги подходят к концу, а его местопребывание может стать известным родственникам убитого юноши.
Эшли был готов на все, когда его окликнул старый француз и назвал именем кузена. Он решил выяснить, какую пользу можно извлечь из этой ошибки. Мужчины устроились за отдельным столиком и некоторое время настороженно разговаривали, попивая крепкий кофе, сдобренный изрядными дозами рома и коньяка. Клод обдумывал, как бы подипломатичнее изложить свое предложение, а Эшли — как скрыть свое истинное имя.