Сердце-океан
Шрифт:
Когда умерла его жена, ему стало очень одиноко. У них не было ни детей, ни родственников. Старик остался совершенно один. В их уютном домике никогда не водилось прислуги или рабов, жена Квинтуса сама заботилась о порядке, обеде, приеме гостей и клиентов. Теперь же он не мог обойтись без чьей либо помощи, участия и заботы. Но где ее было взять? Не иначе как на невольничьем рынке. И выбрал он именно нас, как оказалось, отнюдь не случайно. Ведь ему не нужны были ни красавицы, ни крепкие молодцы. Он вообще был не такой как все, поэтому многие его знакомые считали старика придурковатым простофилей.
Квинтус правильно рассчитал, придя на рынок в конце дня. Из остатков,
Он и потом считал, что не ошибся. Бабушка Рипша прекрасно готовила, Пея была послушна и кротка, а во мне он нашел усидчивого и прилежного ученика.
Конечно, все это не значило, что мы могли вольготно и беззаботно жить в свое удовольствие. Мне приходилось брать уроки несколько раз в день и помогать Рипше и Пее в работе по дому. Но нам это было не сложно. Старик был не привередлив и не прихотлив. Сам он жил тем, что предсказывал по звездам и лунам будущее для богатых граждан. К нему обращались за советом, когда нужно было назначить день свадьбы или жертвоприношения, составить чей-нибудь личный гороскоп или определить наиболее удачное время для охоты. Ну и, конечно, за все это он получал деньги.
Нужно ли мне было сбегать отсюда? Где я могла бы найти приют лучше? Я жила в тепле и сытости, не обремененная тяжелым трудом, с людьми, которые мне нравились.
Бабушка Рипша и Пея тоже были довольны. Пожалуй, из всех унчитос нам повезло более всех. Потом мы узнали, что многих мужчин купили для работ на полях ближайших поместий и в качестве галерных рабов на суда. Те, что были помоложе и покрепче забрали в гладиаторы. Женщин раскупили по одиночке в прислуги, наложницы, няньки. Я не желала бы себе участи ни одной из них. Поэтому, мы и считали, что нам очень повезло.
Мы жили в одном доме с нашим добрым хозяином. Дом был двухэтажный, но небольшой, имел маленький внутренний двор с бассейном, уютные комнаты и террасу на крыше.
Он делился как бы на три части. В одной была комната хозяина и библиотека совмещенная с кабинетом, в другой - наши комнаты и столовая, в третьей кладовки, сауна и кухня. Все три части соединялись между собой деревянными переходами на сваях.
Я жила в отдельной уютной комнатке с окнами на улицу. Рипша и Пея жили в другой, напротив. По утрам, когда мне нужно было собираться на урок к Квинтусу, я находила несколько минут, чтоб понаблюдать из своего окна, как мимо шли и ехали куда-то люди разных сословий. Проезжали повозки дичито - свободных горожан, колесницы граждан Маркузы, а может быть и других городов, проходили рабы и рабыни со своими хозяевами, воины в пыльных доспехах, чиновники в белоснежных тогах с красной каймой, ремесленники, спешившие на очередной заказ. Изредка можно было увидеть забредшего в город по каким-то делам вольного крестьянина - димехо. Обычно его сопровождал навьюченный до отказа дариб - животное схожее с земным верблюдом.
Жизнь закипала в Маркузе с восходом Антэ. Это был маленький город близ Рима. На окраинах его находилось множество поместий римской знати. Поля здесь были плодородны и обильно омываемы великой рекой Тэан-Винь. На наречии одного из древних племен Эмброна это название означало "река жизни". Во время разлива Тэан-Винь удобряла поля илом, а многочисленными своими притоками
Все меня устраивало в доме Квинтуса, но было одно неудобство: я все еще считалась мальчишкой. Как было сказать старику правду, не боясь его разочаровать?
Но не объясниться было тоже нельзя. Если от кого-то другого он узнает о том, что я девушка и к тому же бигару, он может перестать доверять мне. Ведь умалчивая правду, я, таким образом, обманывала его.
А пока ничего не подозревавший Квинтус справил нам новую одежду, обрядив меня в широкие варварские штаны и рубаху, а Пее и Рипше подарив по традиционному платью дэшу. Волосы мои начали отрастать и доставали уже почти до плеч, поэтому я стала надевать на голову повязку, какие носили обычно молодые мужчины рабы, и прятать под ней свои кудри. Признаться я очень завидовала Пее, которой очень шло цветастое платье дэшу. Мне тоже хотелось одеться, как подобает женщине, но я вынуждена была носить мужскую одежду.
Но зато теперь я могла никого больше не бояться. У меня был хозяин, все равно что родной отец или дедушка. Однажды на рынке, куда я пришла, чтоб купить зелени для обеда, мне встретился Эктор, но я уже могла не бояться его. Больше он не имел надо мной власти. Я посмотрела на него гордо и прошагала мимо. Он был верхом, и я услышала, как его лошадь захрапела мне вслед, оттого, наверное, что хозяин ее, раздосадовавшись, слишком туго натянул поводья.
Старичок не любил долго спать, поэтому и нам нужно было не вставать рано. Рипша занималась приготовлением пищи, Пея работала по дому, а я помогала, как могла, им обеим. В мои обязанности так же входила уборка свитков в библиотеке Квинтуса, и занятие это было сколь нелегкое, столь и бесполезное. Вечером я раскладывала свитки по полкам, а днем воцарялся прежний беспорядок.
После того как наш хозяин завтракал, к нему приходили клиенты, обычно двое-трое за утро. Он принимал их у себя в кабинете-библиотеке. На простых дичито, не имевших, как правило, никакого образования, сотни мудреных свитков, уложенных на полках и разбросанных по всей комнате, производили обычно потрясающее впечатление. Речь астролога была тоже под стать им витиеватой и заумной. Я сидела вместе с ним и слушала, набираясь опыта общения и литья воды на мельницу тщеславия. Ведь важна была не точность в астрологии, а знание слабостей и тайных желаний клиента, того, что он хотел бы услышать и что не хотел. Квинтус знал эту науку отлично и пытался обучать ей и меня. Правда, основы астрономии мне все же пришлось изучить.
Я узнала, что на небе Эмброна восходит не три, а четыре луны. Самая яркая звезда тоже оказалась спутником. Я изучила некоторые созвездия, астрологические фокусы и приемы, помогающие дурачить честных граждан, знаки зодиака, отличающиеся от земных лишь названием животных. Квинтус научил меня предсказывать будущее по звездам, а вернее, сообщил пять-шесть умных фраз, подходящих ко всем случаям жизни и к разным людям. Тут, впрочем, я бы и без него догадалась, что сказать.
Фантазия у меня была богатой. Неужели даже среди благополучных и богатых людей нашелся бы хоть один, кому нельзя было сказать следующее: "В прошлом у Вас случались неприятности и даже горести, вы многое теряли, но и кое-что приобретали. Человек вы исключительной доброты и щедрости, и в будущем Вас ожидает еще много событий". Примерно подобное Квинтус всем и рассказывал.