Сердце-океан
Шрифт:
Удивительно, но все эти фокусы считались великим мастерством, раз тропа простаков к астрологу не зарастала…
Впрочем, самое главное открытие у меня еще было впереди.
– Как, по-твоему, выглядит из космоса мир, где мы живем?-спросил меня Квинтус однажды во время очередного урока. При этом он начал рыться в многочисленных свитках, коими был завален его стол и вообще весь кабинет, чтоб показать мне рисунок.
– Как шар,-ответила я, не дождавшись демонстрации.
Квинтус изумился.
– Разве унчитос не
Я частенько удивляла старика своими неожиданными познаниями в точных науках. Не зря же я проучилась десять лет в школе, кое-что запомнила из математики, астрономии, биологии и физики. Он всегда удивлялся, спрашивая, откуда у меня такие познания, а я обычно старалась увильнуть от прямого ответа. И вот теперь я решилась рассказать ему кое-что о себе. Не совсем правду, но…
– Унчитос, может быть, так и считают, учитель, но я-то не унчитос.
Для старика это стало откровением. Он отвлекся от своих длинных свитков и пристально взглянул на меня.
– Кто же ты?
– Я бигару,-сказала я и посчитала обязательным тут же добавить:-Но я не собираюсь бунтовать. Мне у вас нравится, я всем доволен.
Старик выглядел озадаченным и крайне заинтересованным. Он даже вылез из-за стола и подошел поближе к широкому подоконнику, который всегда служил мне сиденьем.
Признаться, я частенько вместо того, чтоб внимательно слушать занудные поучения Квинтуса, посматривала на волю, разглядывая прохожих. Он встал передо мной и, прищурив левый глаз, хитро спросил:
– Можешь сказать что-нибудь на языке бигару?
Я задумалась. Говорить на этом языке я, конечно же, не умела, но Аржак заявлял не раз, что мой родной язык очень похож на бигаруйский. Тогда я продекламировала первое, что пришло мне на ум:
И скучно, и грустно, и некому руку подать В минуты душевной невзгоды.
Желанья. Что толку напрасно и вечно желать, Ведь годы проходят, все лучшие годы…
Квинтус во время этой декламации вытянулся в лице, а глаза его словно затуманились.
– Лермонтов,-вдруг произнес он мечтательно на чистейшем русском, после того как я закончила читать стихотворение.
Теперь настала моя очередь непередаваемо удивиться.
– Квинтус?!!
– Так ты посвященная?-снова спросил он по-русски, но словно и не меня, так был погружен в свои собственные мысли.
– Посвященная в чего?-не поняла я.
– Посвященные, так еще называют бигару, говорят на том же языке, что и мы с тобой.
– Они говорят по-русски?!!
– Ну, почти. Язык, конечно, не мог не измениться за столько веков. И я бы мог стать одним из них. Ведь я тоже все помню.
– Помнишь?!!-вскричала я.-Ты помнишь, как сеятели доставили тебя сюда?!!
Лицо Квинтуса стало печальным, он погрузился в воспоминания.
– Да. Мне было шестнадцать лет. Я жил в СССР, учился в школе. Помню, как раз Советский Союз запустил искусственный
Сеятели забрали меня из приюта, в котором я жил тогда. Мне многое пришлось пережить, но они так и не догадались о том, что я ничего не забыл. Здесь я стал учеником астролога. И ты первый, кто узнал об этом.
От удивления и радости я не могла произнести больше ни слова. Из моего горла вырывались лишь какие-то всхлипы. Наконец-то, мне удалось найти землянина, земляка! И как замечательно, как невероятно, что им оказался именно Квинтус!
– Расскажи, расскажи мне все, учитель!-выдохнула я.
– Что рассказывать?-грустно спросил астролог.
– Ну, что вообще все это? Что за сеятели? Кто они такие, ты знаешь?
– В свое время мне удалось выведать у них многое, перед тем как они ввели мне сыворотку. Я был любопытен, а они ничего не скрывали, думая, что я все забуду.
– И ты им поверил сразу?
– Ну, конечно! Все наши помыслы были тогда о далеких мирах и космических путешествиях. Никто из тогдашних мальчишек не сомневался, что существует где-то другая жизнь и другие люди. Поэтому, когда два человека в странной одежде сказали мне, что мне предстоит путешествие на другую планету, я поверил им и согласился с радостью. На Земле меня ничего больше не держало.
– Кто же они такие?
– Потомки первых людей. Земля - не первая и не последняя планета-дублер. А тот мир, в котором впервые зародилась человеческая раса, уже давно не существует.
Когда-то очень давно их планета оказалась на грани катастрофы, людей нужно было расселять по соседним мирам. С тех пор в этом и состоит их миссия. Когда население где-нибудь достигает критического количества или, наоборот, вот-вот погибнет, начинается переброс его на другие планеты. Человек обретает новую память и новую жизнь, но что-то остается в подсознании, во снах, в фантазиях.
Поэтому сегодняшняя жизнь на Эмброне так похожа на историю земного Древнего Рима.
А где-то в других мирах, возможно, царствует первобытный строй или глухое средневековье, инквизиция, в следующих - люди ушли далеко вперед и вот-вот сами станут посещать другие планеты. Все зависит от того времени, из которого извлекают людей.
Для того чтоб переварить все, что я услышала, мне понадобился почти час. Я довольно долго молчала, размышляя; молчал и Квинтус, думая о чем-то своем. Новый мир уже стал для меня реальностью, реальностью были и сеятели, равняющие себя с Богом. А может быть, Бог и снарядил их на эту стезю? Как же слаб человек, как жалок, как несвободен… Человечество странствует по безбрежным далям вселенной, само о том не подозревая, и только некие потомки первых людей управляют этим. И все-таки существуют те, кто, борясь со стихией, пытается плыть против течения.