Сердце Отроч монастыря
Шрифт:
– Тогда вы сможете помочь нам уточнить, – тут же обратился к нему Дан. – Тогда, до революции, были попытки найти безопасный проход к тому месту, где хранится Либерия?
– Нет, – тут же уверенно заявил отец Степан. – Были случаи, когда приезжие Избранные, живущие в монастыре, узнавали тайну… Они долго не задерживались… И в обители, и в земной жизни. Но никто и никогда даже не пытался спуститься в подземелья.
– Даже прежний настоятель? – удивилась Ева. – Секрет безопасного прохода был утерян?
– У них не было этого секрета, – внес ясность Кир. – Его знали только Рюриковичи. Так было безопаснее. Для всех. Кто-то за века искал
– Как я понимаю, этот кто-то появился как раз в годы революции, – решил уточнить Дан.
– Да, – согласился старый маг. – Где-то в конце двадцатых годов прошлого века. Хотя… наверное, тогда еще этот некто не понимал, что ищет. Я проводил расследование тогда. Портрет и Библия пропали. Также оказалось, что в запасники не доехали еще кое-какие документы, касающиеся монастыря. Я быстро узнал, кто входил в ту комиссию, которая занималась моим имением. И там был всего один Избранный. Еще совсем молодой. Но его имя было фальшивым. Или он быстро его сменил, как только понял, что в Отроч монастыре хранится Либерия. Потом он, очевидно, стал служителем церкви.
– В самом монастыре? – тут же переспросила Ева.
– Нет, – Кир решительно мотнул головой. – Он уехал куда-то на Север. Пока искал его, нашел тебя.
И снова артефактор удивленно охнула, прикрыв рот ладошкой.
Дан прекрасно ее понимал. Он знал о несчастливом детстве своей напарницы. Она осталась сиротой в подростковом возрасте, практически сразу после своей инициации, только определившись со способностями Избранной. И ее вместе с Ли и младшей дочерью Хранителя Равновесия Магнуса Скифа забрали тогдашние власти страны в специальный лагерь для одаренных детей. Смертные полагали, что создадут из таких мальчиков и девочек страшную армию для борьбы с врагами советской власти.
В лагере Марси заболела, и подруги пытались спасти ей жизнь. Именно тогда Ева впервые проявила свой особый дар Высшей. И именно в ту ночь детей спасли Магнус и Кир. Многие годы для всех оставалось тайной, как старший Куракин узнал о своей малолетней племяннице и других детях. Теперь становилось ясным, что тогда произошло. Ведь этот самый лагерь располагался в стенах одного из северных монастырей. И там Кир надеялся найти преступника. А нашел детей-Избран– ных.
– Так ты оставил поиск, – поняла Ева.
Теперь ее тон стал уже совсем другим, теплым и ласковым, каким она всегда говорила со старшим кузеном.
– Я – да, – подтвердил старый маг. – Но Вячеслав – нет. Хотя, как портрет и Библия оказались у последнего умершего в подземельях, для меня загадка.
– Как и для меня, – легко вступил в беседу Аваев. – Я служил Правой рукой Главы Стражи Твери в начале прошлого века. И уже тогда мой начальник работал с Киром. Их задачей было не допустить, чтобы секрет Либерии узнали за пределами монастыря. Также потом стал работать с Киром и я. Хранители не убивали случайных свидетелей или слишком умных искателей. Мы лишь путали следы, уводили таких Избранных от истины. Если же не получалось… У нас была богадельня, куда мы прятали знающих. Но это случалось редко. С приходом советской власти все изменилось. Сначала шла национализация. Слишком много документов всплыло. Часть удалось перехватить и уничтожить. Но потом… Для меня этот некто начал действовать в 1934 году.
– Когда был уничтожен монастырь? – уточнил Дан.
– Когда убили последнего настоятеля, –
– Инсценирует? – удивилась Ева.
– Он был Избранным, – напомнил Кир. – Что ему смертные?
Артефактор понимающе кивнула.
– Вы должны были выкрасть его, – вернулся к теме Нарышкин. – Но?
– Но кто-то успел вперед нас, – подтвердил его догадки Аваев. – Настоятеля убила магия. И вот те предсмертные муки настоятеля, поверьте, были нешуточными.
– Сделать это мог либо кто-то работающий в Страже, либо Избранный из монахов, – тут же рассудил Дан.
Было видно, насколько ему неприятно предположение, что здесь замешан представитель закона мира магии.
– Кто-то из монастыря, – подтвердил священник. – Среди тех, кто захватил настоятеля, были только смертные.
– Да и Кир искал уже тогда некоего монаха, – напомнил Вячеслав. – Только зря искал. Как и я, как и Степан. Тот Избранный был убит. Он, правда, с 1918-го прятался на Севере. Похоже, документы, попавшие к нему, пугали его самого до жути. Я думаю, он убил настоятеля, надеясь похоронить тайну. Но потом, в 1936-м, кто-то убил его. И захватил его архив. Вот этого неизвестного мы с вами и ищем до сих пор.
– Не вяжется, – не согласился его московский коллега. – Если он так боялся, то не стал бы рисковать, убивая настоятеля. Он мог вернуться сюда, именно надеясь на встречу с тем, кто знал тайну. Но убивать, да еще и в казематах смертных? Вам не кажется, что это не для труса?
– Я тоже им это говорю, – поддержал его Кир. – Убил наш неизвестный. И настоятеля, и вора. А потом, благодаря Страже, понял, что на самом деле искать.
– Ошибаетесь, – Дан чуть усмехнулся. – Как раз потому Стража и инициировала тот самый поход смертных в лабиринт.
Теперь на Нарышкина с удивлением смотрели все.
– Глава Стражи Москвы предоставил мне некоторые материалы по этому делу, – поделился Дан. – Местная Стража заметила попытки некоего неизвестного проникнуть в лабиринт. Надо было что-то делать. Однако все мы понимаем, насколько опасным был этот период родной истории для Волшебного мира. Большевики хотели всего и сразу. И оружие массового поражения, и власть духовную, какую всегда имела религия, и магию. В Страже было решено пока не привлекать особого внимания к месту, где был монастырь. Но при этом в Москве был придуман план, как проверить лабиринт силами смертных. Нужные Избранные вошли в нужные кабинеты тогдашнего НКВД и… дело было за малым. Вы эту часть истории уже знаете.
– Значит, все складывается в такую картину, – стала размышлять Ева. – Есть некий Избранный, получивший документы, позволяющие догадаться о тайне Отроч монастыря. Это знание его пугает, и он бежит из города. Но при этом, видимо, не имея сил хранить такой опасный секрет, он рассказывает о нем еще кому-то. Если мы говорим, что сначала наш Избранный служил в НКВД, а потом подался в монахи, то и его сообщник, скорее всего, был священником.
– Уверен, что ты права, – поддержал ее Кир. – Он, подельник-священник, подбирается к настоятелю Отроч монастыря. Думает, что святой отец знает тайну безопасного прохода в библиотеку. Преступник настоятеля убивает, не получив ответа. Избавляется и от ненужного уже напар– ника.