Сердце старого Города
Шрифт:
Сиг молнией оказался рядом.
Жива! Он крепко обнял девушку, не давая себе отчета в том, что ласково гладит и целует лицо и волосы. Он или Лакориан? Дракон ликовал, крепко прижимая безвольное, горящее жаром тело. Сиг вернул волю себе.
Глава Двенадцатая. Поднебесье. Сговор.
Юный принц сразу трех царств проскользнул в подсобку арены. Кирия наводила последний марафет. Эль искренне удивился, видя сестру одетой чуть не в платье, да еще и прихорашивающейся.
— Здарова! Зачетный прикид.
—
— Куда ты пропала? — несколько сердито начал Эль.
— По делам, — Кирия как бы невзначай посмотрела на Эля в отражении зеркала и поправила подводку в уголке глаза.
— Хорош фуфыриться, — фыркнул Эль.
— Ой-ой-ой, — передразнила его Кирия.
— Ты вообще что ль не боишься, а где мандраж? Даже Энед трухает!
— Энед — трусишка, — расхохоталась Кирия.
— Ага… Слышал бы тебя Ларон…, - буркнул Эль. Кирия только еще раз прыснула со смеху.
— А ты че такой кислый? А-а-а, братец, да ты повязан! — ахнула Кирия и еще больше развеселилась.
— Еще б, кто-то ж слова не держит! Умотала невесть куда! А у меня аж пятки горят по мирам бегать. Кира, это че, только мне надо?
Кирия кокетливо потупила взгляд, но лукавая улыбка продолжала освещать лицо.
— Да… крепко тебя повязали! Ни одной лазеечки не оставили, отчитали, небось…
— Да целый курс впарили! Энед не поскупился! А Сиг добавил.
— Энед и Сиг? Вместе? Да лана! Быть не может!
— Прикинь! Они спелись на поимке меня. А мне оставалось чуть-чуть… Я чую его, Кира, камешек в миге был, и тут меня ка-а-ак выдернут. Чертовы драконы!
— Папа знает?
— Нет, пока не знают, Энед так решил, да и Сигу слишком палевно признаться, что я все время оставляю его с носом… Ну, ничего, я ему свиноту подкинул!
— Че сделал? — Кира хитро прищурила темные лисьи глаза.
— Наш Сигушка в плену маминой вотчины! — довольно улыбнулся Эль.
— Да ты гонишь! Ну ты чертяга! — захохотала Кира, потом стала серьезной. — Ты чуял камушек?
— Он в щелчке от меня, — Эль картинно прищелкнул пальцами. — Драго как-то спрятал камень в другом измерении, я чую след даже в мире людей. Клянусь, еще полминуты и у нас было бы Сердце Пра! Прикинь, и все зачеты наши… Только вот, я теперь повязан, — грустно вздохнул Эль. — Они взяли все три капли.
— Зараза. Ларон крепко повязал.
— Да еще и следит ежесекундно.
— С Лароном шутки плохи. А если он еще и с Лакорианом… То…
— То мы с тобой в пролете, Кира. Не видать нам камушка как своих ушей. А это значит… Курс придворного этикета Малиэна… нам обоим… И это вместо охоты на диких ифритов…
Оба скривились.
— Это паскудно. Но у меня есть кое-что для тебя…
Кира
— В чем смысл, Кира? Я же сказал… Всех троих.
— Всех, да не всех. Потом объясню, — хитро улыбнулась Кира. — Я устрою переполох на арене, у тебя будет фора в целый час, не меньше. Давай, дуй за камнем. Иначе нам хана… Все каникулы будем на полях кобальтов рыть землю голыми руками, гарантирую…
Зазвучали фанфары.
— Все, мне пора, — Кира вскочила в седло, откинула назад волну перламутрово-белых волос и надела шлем. Эль потеребил нос маминой любимицы, крыланицы Нино, та фыркнула. В отличие от наездницы, Нино нервничала: ее прошлые гонки едва не кончились катастрофой.
— Давай, сестрица, покажи им! Задай жару!
— Не сомневайся, братишка, топай уже скорей. Как поймешь, что Ларон не смотрит — беги!
Улыбающийся Эль сжал пузырек и вернулся на трибуны, где его отсутствие прикрывала Сили, сделавшая фантом. Эль очень нервничал, боясь, что они попадутся. Но на трибунах разыгрывался очередной политический гамбит: только мама мило беседовала с Лордами, остальные были слишком заняты.
Подлога с фантомом никто и не заметил.
Глава Двенадцатая. Зачарованный край. Необыкновенная.
Сноп искр с щелчками и шипением смолы взорвался и растаял в ночи. Солео вздрогнула во сне. Сигнорин бросил взгляд на подопечную.
Девушка, наконец, уснула. До того она бредила, — жар долго не спадал, оставалось теряться в догадках о причине или чуде, державшем девушку в мире живых.
Сиг чертыхался на себя — он не взял даже элементарного. На счастье, с ним оказался короткий нож для бумаги, служивший закладкой в книге. Тонкий, почти игрушечный нож стал единственным инструментом для манипуляций. При помощи ножа, Сигнорин вытащил из руки девушки арбалетный болт с гербом отца. Болт не задел кость, но рана загноилась и была источником сепсиса. Сиг едва смог разрезать рукав платья, чтобы обработать руку. Он хотел снять платье, но остановился на первой же пуговичке — очнувшись, Солео едва ли оценит подобный жест.
Скромная одежда сироты превратилась в лохмотья, но переодеть больную было не во что. Сиг поблагодарил Создателя, что плащ, зачарованный им защищать и укрывать, оказался на плечах Солео. Правда, было жаль, что все остальные вещи пропали, не принеся пользы владелице. А арбалет, сработанный никогда не упускать цели, не упустил саму же госпожу.
Сиг жутко сердился на себя, ну отчего он не отвел девушку к людям? Взял бы восьминого коня и за полдня достиг границы призрачных земель, нашел бы Солео дом, она бы… Она бы что? Работала швеей или милой подавальщицей, растила пяток детей, варила похлебку мужу?