Сердце убийцы
Шрифт:
— Ты читал? — спросила Дебби.
Арчи откинулся на спинку дивана и закрыл глаза.
— Нет. Что там?
— Пишет о Греттен. О том, что она сделала с тобой.
«Люди не знают и половины того, что Греттен сделала со мной», — подумал Арчи, а вслух сказал:
— Хорошо. Есть фото?
— Одно твое и одно Греттен.
Шеридан открыл глаза. Разложенные на столе в рядок таблетки викодина белели, как частокол зубов.
— А какое с Греттен?
— Из полицейского архива.
Детектив помнил тот снимок. Он был сделан в 1992 году. Тогда Лоуэлл в свои девятнадцать лет
— Хорошо. Это фото ее бесит. Что еще интересного? — Взял одну таблетку и покатал между пальцами.
— Сьюзен дает понять, что читателей ждут новые откровенные подробности таинственного похищения знаменитого детектива Арчи Шеридана.
— Хорошо. — Арчи положил в рот таблетку, подержал на языке, ощутив горьковато-меловой привкус, и смыл в желудок глотком почти остывшего черного кофе.
— Ты пользуешься ею, — произнесла Дебби низким голосом, и Шеридану почудилось ее горячее дыхание на щеке. — Тебе так поступать не пристало.
— Я использую себя, — возразил Арчи. — С ее помощью.
— А что делать с детьми?
Под воздействием опиатов ему стало казаться, что его череп стал мягким, как у новорожденного. Детектив поднял руку и пощупал затылок. Когда Бену было десять месяцев, он упал с пеленального стола и получил травму черепа. Арчи и Дебби всю ночь провели в приемном отделении больницы. Нет, поправил себя Шеридан, вспомнив, как было дело, это Дебби провела там всю ночь. Он уехал из больницы еще до наступления утра, потому что ему позвонили и сообщили об очередном убийстве, совершенном, по всем признакам, тем же маньяком из дела об «убийственной красотке». То был один из десятков случаев, когда Арчи покидал жену и детей ради Греттен Лоуэлл. Детектив отлично, в малейших подробностях помнил каждое место преступления. Зато совершенно забыл, сколько времени Бен пролежал в больнице и где у него возникла трещина на черепе.
— Ты здесь? — будто из ниоткуда, прозвучал в ухе голос Дебби. — Арчи, скажи что-нибудь!
— Прочитай им. Тогда они лучше все поймут.
— Да они перепугаются насмерть! — Дебби помолчала. — По голосу слышу, под каким ты кайфом.
Шеридану казалось, что голова набита ватой, пропитанной кровью и теплой водой.
— Я в порядке. — Он взял таблетку викодина и покатал между пальцами.
— Сегодня воскресенье. Тебе не стоит встречаться с ней в таком состоянии.
— Ей нравится, когда я под кайфом. — Арчи улыбается таблетке.
У него вырвалась правда, и он сразу пожалел об этом.
В трубке повисло тяжелое молчание, и Шеридан почувствовал, как Дебби отпустила его от себя еще немножко.
— Я кладу трубку, — прошептала она.
— Прости, — но жена уже не слышала.
Через несколько минут телефон зазвонил опять, и детектив схватил трубку после первого сигнала, решив, что это снова Дебби. Но услышал мужской голос.
— Арчи, это Кен из Салема. У нас для тебя есть новости. От Греттен Лоуэлл.
«Гранаты к бою!» — мысленно скомандовал
Глава 30
Почти в девять утра Сьюзен проснулась с острой болью в голове и подступающей к горлу тошнотой. Накануне она прикончила бутылку «Пино нуар» целиком на пустой желудок. Ну для чего, скажите на милость, причинять себе подобные страдания? Девушка медленно, «чтобы не расплескать», привела себя в сидячее положение, голышом доковыляла до ванной, налила полный стакан воды, запила три таблетки ибупрофена, затем почистила зубы. Ночью с порезанного пальца слетел лейкопластырь. Сьюзен брезгливо посмотрела на красную болячку, сунула палец в рот и пососала с минуту, пока порез стал почти не заметен.
Потом прошлепала босыми ногами на кухню и поставила на плиту кофейник. Вернувшись в гостиную, села на синюю софу Великого писателя. Солнце заглядывало в комнату через выходящее на север окошко только к концу дня, но можно было видеть голубое небо над крышей расположенного напротив дома. Длинные причудливые тени упали на стену и тротуар внизу. Яркий солнечный свет всегда вызывал у Сьюзен тревожное чувство. Она почти допила вторую чашку кофе, когда в дверь кто-то позвонил.
Сьюзен закуталась в кимоно и отворила. Перед ней стоял детектив Генри Собол. Кожа на его свежевыбритой голове блестела.
— Мисс Уорд, вы можете уделить нам несколько часов?
— А в чем дело?
— Шеридан все объяснит. Он остался в машине. У вас тут припарковаться негде, всю улицу заставили долбаные яппи.
— Да, с ними сладу нет. Мне нужно несколько минут, чтобы одеться.
Собол по-джентльменски склонил бритую голову.
— Я подожду вас здесь.
Сьюзен закрыла дверь и прошла в спальню. Поймала себя на том, что улыбается. Отлично! Значит, расследование сдвинулось с мертвой точки. А у нее будет новый материал для очерка. Влезла в туго обтягивающие джинсы, надела черно-белополосатую блузу с длинным рукавом, обладавшую, как ей казалось, французским колоритом, и несколько раз провела по розовым волосам массажной щеткой.
Потом нырнула в шкафчик за парой ковбойских сапог, схватила цифровой диктофончик, блокнот и бросилась к выходу, на бегу засовывая в сумочку флакон с ибупрофеном.
«Краун-виктория» Собола стояла перед домом Сьюзен с работающим двигателем. Арчи сидел на переднем пассажирском сиденье и просматривал папки с материалами расследования. Весеннее солнце казалось почти белым на чистом, бледно-голубом небе, и в его сиянии машина блестела и сверкала никелированными деталями. Садясь на заднее сиденье, журналистка с досадой посмотрела вверх — опять эта долбаная чудесная погода!
— Доброе утро! — поздоровалась она с Арчи, надевая темные очки внушительного размера. — Что случилось?
— Вы написали Греттен Лоуэлл, — ровным голосом произнес детектив.
— Угу.
— Я просил вас не делать этого.
— Просто хотела собрать побольше фактов, — стала объяснять Сьюзен. — Это моя профессия.
— Так вот, ваше письмо и ваши статьи заинтриговали ее. Она пожелала встретиться с вами.
Девушка забыла о головной боли.