Сердце убийцы
Шрифт:
— Это после операции пищевода?
Арчи только кивнул.
Потом ее пальцы исполнили танец маленьких лебедей на поперечном рубце в подреберной области.
— Почему я не узнаю свою работу?
Детектив откашлялся.
— Они делали повторный разрез. Там началось небольшое кровотечение.
Греттен понимающе кивнула, и ее пальцы совершили экскурсию по более мелким шрамам, оставленным острием ножа «экс-акто», — полукруглым под выпуклостями грудных мышц, горизонтальным на сосках, затем ниже — по крестообразным с обеих сторон живота. Больше двух лет прошло с тех пор,
Греттен посмотрела на него блестящими глазами, у нее порозовели щеки.
— Наедине со мной ты не обязан соблюдать приличия, Арчи.
Он продолжал держать ее руку в сантиметрах от выпуклости на брюках.
— Я сделаю так, что тебе станет легче. Просто выпусти мою руку. Об этом никто не узнает.
Шеридан продолжал сжимать в кулаке ее запястье. Каждая клеточка его тела жаждала прикосновения руки Греттен. Однако остающийся трезвым уголок сознания кричал: если поддашься сейчас, попадешь в вечное рабство! С Арчи Шериданом будет покончено. Он превратится в собственность Греттен Лоуэлл. Потрясающая женщина! Способна изводить мужчину изощренными пытками даже на расстоянии. Детектив засмеялся при этой мысли и оттолкнул от себя ее руки.
— Чему ты смеешься? — холодно спросила Греттен.
Арчи покачал головой.
— Ты уже давно задолбала меня так, что дальше некуда. — Достал из кармана брюк латунный пенальчик, открыл и высыпал на руку полную горсть таблеток. Затем одну за другой бросил их в рот и проглотил.
— Ты и так уже под кайфом.
— Будь осторожна, — сказал Шеридан. — Становишься похожа на Дебби.
— Это тебе надо осторожнее обращаться с таблетками. Ацетаминофен убьет тебя. Почки болят?
— Да, иногда.
— Если начнется жар, рвота, появится желтизна на теле, сразу вызывай «скорую», не дожидайся, когда откажет печень. Ты пьешь?
— Не беспокойся, подружка, я в порядке.
— Есть менее хлопотные способы убить себя. Я тебе помогу. — Греттен поймала его взгляд. — Если в следующий раз прихватишь с собой лезвие.
— Ну да, — произнес Арчи со вздохом. — Ты убьешь меня, а затем всех трех охранников, которые сюда войдут. Пусть моя эрекция не сбивает тебя с толку. Я прекрасно помню, кто ты есть.
Лоуэлл протянула руку и дотронулась до его лица. Ладонь была теплая и мягкая, и Арчи почти рефлексивно прижался к ней щекой.
— Бедненький, — промурлыкала Греттен. — Я ведь с тобой только начинаю.
Она в самом деле прекрасна, подумал Шеридан сквозь наркотическую дымку. В ней было что-то притягательно нежное и желанное. Матовая кожа. Потрясающе правильные черты. Иногда ему даже казалось, что она нормальная женщина.
— Сколько у тебя осталось на воле мужчин вроде Рестона? Сколько мин замедленного действия?
Лоуэлл откинулась на спинку стула и улыбнулась.
— Вместе с
Арчи почудилось, что пол в комнате закачался.
— Ты все это спланировала. Позвонить по девять-один-один. Сохранить мне жизнь. Сдаться полиции.
— Если бы ты не ожил тогда в подвале, я бы поступила иначе, — уточнила Греттен. — Расчленила бы и закопала.
В комнате стало жарко. Арчи под одеждой истекал потом. Лоуэлл, похоже, не ощущала никакого дискомфорта. Наверное, это из-за таблеток. Арчи с хрустом потянул шеей и вытер капельки пота с верхней губы, чувствуя пульсирующие удары в сердце-шраме на груди.
— План хорош, ничего не скажешь, — с трудом выговорил он, оперся обеими руками о стол и нетвердо встал на ноги. — Единственная промашка в том, что я не Рестон и остальные твои бойфренды, готовые на убийство ради того, чтобы трахнуть тебя лишний раз. Я знаю, чего ждать. — Шеридан оглядел шлакоблочные стены допросной, в которой каждое воскресенье встречался с Греттен. Она использует его снова и снова. Однако Арчи тоже ее использует. И у него есть преимущество, козырь, который, как надеялась Греттен, он не откроет. — В одном ты просчиталась. Ты заперла себя в четырех стенах. — Детектив многозначительно выгнул бровь и убрал руки со стола. — Поэтому ты имеешь меня только раз в неделю, а в остальное время тебе меня не достать!
Греттен это не впечатлило.
— Даже если раз в месяц, все равно ты никуда не денешься. Тебе нужны места захоронений. — Она кокетливо склонила голову и лучезарно улыбнулась. — Тебе нужна я.
Наверное, подумал Арчи.
— Как знать.
Лоуэлл сочувственно покачала головой:
— Слишком поздно. Тебе не станет лучше.
Арчи засмеялся, но глаза его были злыми.
— Мне не надо, чтобы становилось лучше. Я только хочу, чтобы стало хуже тебе.
Она резко подалась вперед, и ее распущенные волосы золотом рассыпались по плечам.
— Ты все равно будешь помнить меня и бредить мной. Ты не сможешь прикоснуться к другой женщине без мысли обо мне!
Шеридан оперся одной рукой о стол, а вторую поднял к виску в попытке унять пульсирующую боль.
— Пожалуйста, Греттен!
Она порочно улыбнулась ему.
— Ты ведь еще вспомнишь сегодня нашу встречу, правда? Когда ночью будешь лежать один в постели. Сжимая в кулаке свой член.
Арчи молча потупился, потом внутренне встряхнулся, поднял голову и, обойдя стол, вплотную приблизился к Лоуэлл. Она удивленно посмотрела на него, а он дотронулся рукой до ее золотистых шелковых волос. Греттен хотела сказать что-то, но Шеридан остановил ее, коснувшись пальцем губ, и тихо произнес:
— Сейчас не надо говорить.
Потом взял лицо прекрасной убийцы в обе ладони, наклонился и прижался губами к ее рту. Его рука погрузилась в ее волосы на затылке, в это мгновение их языки встретились, и Шеридана мгновенно окатило жаркой волной. К ней примешались горечь таблеток, соль собственного пота и сладость Греттен — почти такая же, как аромат сирени. Арчи заставил себя выпустить из пальцев белокурые волосы, через силу повернул голову, так что его губы скользнули по гладкой щеке Лоуэлл к самому уху, и прошептал: