Сердце волка
Шрифт:
— Я всего лишь имел ввиду торфяной источник, Эя, — пророкотал он, делая акцент на «я». — Знаю, в дороге тебе пришлось нелегко, но не волнуйся, ни от усталости, ни от боли вскоре не останется и следа. Возьми.
На широкой, лопатообразной ладони гордо разлегся какой-то желтый фрукт, отдаленно напоминающий спелую грушу, только вытянутый сразу в две стороны и весящий, наверно, как три крупных груши.
Я покачала головой, отказываясь, и, прежде, чем успела сказать, что не голодна, моя рука предательски вытянулась вперед и быстро схватила предложенное
Только когда по языку и по подбородку потекли кисло-сладкие освежающие и одновременно тягучие потоки, я поняла, что все же умудрилась принять угощение, не удосужившись даже поблагодарить за него, хотя бы кивком головы. Впрочем, рассудила я, судорожно глотая живительную влагу и умопомрачительно нежную мякоть, мы не на приеме, чтобы соблюдать все эти условности.
— Вкусно? — отчего-то ещё более хрипло, чем обычно, прорычал Рив.
Я кивнула и что-то промычала, не поднимая глаз, продолжая поглощать предложенное.
Только когда на моей ладони осталась плоская, с ошметками мякоти, со всех сторон обсосанная белая косточка, я подняла на оборотня глаза, и, не имея понятия, что делать с косточкой, протянула ее ему обратно.
Брови его нахмурились еще больше, а опущенные уголки рта сделали губы похожими на натянутое к небу древко лука, но косточку принял, и даже покрутил какое-то время перед глазами, рассматривая, а потом зашвырнул за спину.
— Тебе уже лучше? — спросил он с какой-то плотоядной надеждой, заставившей меня вздрогнуть.
— А что? — пискнула я.
Писк вышел жалким.
— Ну так, — ухмыльнулся Грэст, и, не сойти мне с этого места, покраснел — где-то там, под дубленным слоем бронзового загара.
Он снова чуть качнул головой, и очевидно, сказал не то, что собирался, или, по крайней мере, явно не то, что подумал:
— Все-таки тебе грозила опасность и пришлось столько перенести…
Закончил он совсем лицемерно.
— Как же, — промямлила я. — Как же ты мог столько бежать… еще и с… ношей?
Рив самодовольно сверкнул глазами и выпятил вперед мощный подбородок, отчего снова напомнил мне Эберлея.
— Я! — рыкнул он. — Я сильный! Сильнейший! — добавил он многозначительно, свирепо вращая глазами, а мне захотелось робко поинтересоваться, не видят ли оборотни сквозь торфяные грязи…
— Сильнейший, — согласилась я, почитая за лучшее не спорить, — но ведь пробежать такой путь… мне показалось, что миновало несколько суток.
Грэст снова широко ухмыльнулся, обнажая крепкие зубы, и по залегшим вокруг его желтых глаз темным кругам, я поняла, что мне не показалось.
— Вирд прав, — хрипло сказал он. — Ты того стоишь.
Я вспомнила жестокую кровавую схватку на берегу озера, из которой у меня был бы шанс уйти, если бы не мешкала и вовремя приняла помощь ундин… а ещё вспомнила, что Грэст бился в паре с Виллой.
— Как же мы мог оставить своих?! — вырвалось у меня.
На мгновение черты Грэста исказила ярость, словно рябь прошла по выточенному из камня лицу, заставив меня испуганно заморгать, но в ту же секунду он снова
— Им ничего не грозит, — отрывисто сказал он. — Без тебя эта схватка не имеет смысла. Так что забрав тебя, я спас их всех. Я сильный! — повторил он.
Я испуганно кивнула, морща лоб.
— Как же так получилось, что на нас напали? — спросила я вслух.
Могучие плечи Грэста вздыбились, точно девятый вал из рассказов Эстьера, который до службы в замке ходил по морям, и он спокойно объяснил:
— Как только стало известно, что ты получила посвящение Велеса, те, кто выслеживали вас, но держались на отдалении, перешли в наступление. Каждый клан желает получить тебя, каждая стая жаждет стать правящей. Не все решили ждать боев. Вдобавок, — он сверкнул желтыми глазами, — за самку, уже ставшую чьей-то, никто не будет биться.
Я ошарашено захлопала ресницами, стараясь не вникать глубоко в то, что он сказал, опасаясь за свой рассудок, к которому откуда-то из грудной клетки потянулись настойчивые щупальца ужаса.
— Но как об этом стало известно? — пролепетала я. — О моем посвящении?
Грэст посмотрел на меня так, словно я только что упала, скажем, с луны.
— Чутье, — небрежно обронил он. Подумал несколько секунд, кивнул своим мыслям, и добавил: — По-хорошему, как стало известно о посвящении, вам непременно нужно было уйти с озера, и двигаться к священным землям, через заброшенный город, в котором остановилось время. Там можно было бы запутать следы. После выхода из проклятого места какое-то время не оставляешь ни следов, ни запаха, поэтому чем быстрей вы попали бы туда, тем лучше.
Его монолог я сопровождала горестными охами и вздохами, которые под непонимающим и досадливым взглядом пришлось прервать, зажал ладонью рот.
Грэст продолжал:
— Я так рассудил, да и думаю, Вирд с Ривом тоже, так-то мы, сама понимаешь, не общались, вроде как каждый поодиночке… что вы на рассвете еще выдвинулись к городу, и сам туда отправился, чтобы хоть посмотреть, с какой стороны зайдете, а если повезет, проследить, откуда выйдете… Собственно, поэтому я и запоздал к схватке. Да и парни тоже. Я уже на подступах был, когда учуял, что вы и думать не думали с озера сойти, если честно, обалдел, непонятно, чем вообще руководствовались…
— Зато мне понятно, — еле слышно пролепетала я.
— Что? — не понял Грэст, и уставился на меня, прервавшую его мысли вслух. Такое впечатление, что построение логических цепочек потребовало значительных умственных затрат, и ему пришлось упустить меня из внимания.
— Я виновата, — сообщила я Грэсту убитым голосом. — это я… заистерила, — это слово далось мне с трудом, но оно и частично не отражает моей глупости. — Да что там, — воскликнула я и махнула рукой, снова покрывая Грэста темными масляными брызгами, — здесь только моя вина. Нервы, видите ли, у меня не выдержали! Надо было наподдать мне, и силой увести, а сопли размазывать попросить потом, как Вилла это умеет делать.