Сердце волка
Шрифт:
Подобные мысли вызывали досаду. Нет, не из-за правоты Фрэн, а оттого, что он не мог принять этот факт — ведь он отрёкся от тех, кто унижал, швырял камни и мечтал убить, он уехал, он прожил пятьдесят лет вдали от Арронтара… И всё-таки его место было там. Невероятно!
И что с этим делать, Нарро не знал. Забыть, простить и жить так, будто ничего не случилось, не существовало никогда мальчика по имени Дэйнар, которого презирали все без исключения? Нет, он был не готов к такому.
И Лирин лишь подливала масла в огонь. Нарро злился, когда она смотрела на него умоляющими глазами. Он злился, потому
А ведь Вожаку не было нужно это её «прости». Оно было нужно только Дэйнару. Маленькому обиженному мальчику, который любил свою сестру даже тогда, когда она бросала в него камни.
Они приходили за мной.
Я осознала это не сразу. Тогда, сидя у подножия лестницы, прижимая к себе Эдди, я думала только о том, как хорошо, что с мальчиком ничего не случилось. Мне казалось, если я хоть на миг выпущу Эдвина из объятий, произойдёт что-нибудь непоправимое.
В таком состоянии меня и нашли Араилис с Дрейком. Именно они пришли в дом Карвима, чтобы проводить нас с Эдди до дома.
Я помню — они оба что-то говорили. Дрейк, накрыв моё обнажённое тело плащом, пытался забрать Эдди, но мальчик только головой мотал и цеплялся за мою шею изо всех сил. Потом Ари вызвала Эллейн, Аравейна и ещё одного мужчину, который, как я позже узнала, оказался главой Тайной службы императора. Он ушёл почти сразу вместе с Аравейном, захватив с собой напавших на нас тёмных эльфов. Элли и Араилис хлопотали возле Карвима, а Дрейк…
Он сидел рядом со мной и молчал, уже не пытаясь отнять Эдди.
А я… я смотрела ему в глаза и думала: зачем это тебе? Ведь это ты, ты, больше некому… Тёмные эльфы, магия Крови… Но не слишком ли это просто?
Все стрелки указывали на Дрейка, будто специально расставленные…
Лианор уже был во власти ночи, когда мы с Араилис и Эдвином возвращались домой. Мальчик дремал, уткнувшись тёплым носом мне в шею, а мы… мы почти не разговаривали.
В окно кареты дул прохладный ветерок, он пах приближающейся осенью, и я наслаждалась этим запахом, прикрыв глаза. Я всё ещё не могла прочувствовать и осознать до конца, что теперь действительно могу называться оборотнем.
Радовало это меня или огорчало? Не знаю. Ничего не знаю…
— Ронни… — тихий голос Араилис ворвался в мои ленивые мысли. Я отвернулась от
— Сержусь?.. — то ли вопрос, то ли утверждение… я сама не поняла.
Белые волосы Араилис казались мне продолжением лунного света. Красиво. Я в шестнадцать лет была совсем другой… впрочем, я и сейчас не слишком отличаюсь от себя прежней. Нос и волосы только стали иными.
— Да. Ты не сердишься? И не обижаешься? Ронни, пожалуйста, скажи.
Я улыбнулась.
— Кто из нас прорицательница, Ари? Ты же сама должна знать, сержусь я или нет.
— Я знаю не всё… И не всегда… Ронни, ну пожалуйста!..
Мне очень хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней, чтобы утешить и поддержать. Араилис было трудно. Наверное, труднее, чем остальным, ведь она знала всё-таки немного больше других. Знала, но не говорила.
Но я не могла толком пошевелиться — боялась потревожить Эдвина.
— Я не сержусь и не обижаюсь, Ари. Честное слово.
Она так обрадовалась, будто я сказала что-то замечательное. А потом вдруг подалась вперёд и сжала мою руку.
В ту секунду глаза Араилис, вобравшие в себя лунный свет, казались мне не голубыми, а серебряными.
— Я хочу, чтобы ты знала, — произнесла она мягко. — Я уже давно никому и ничего не говорила, но тебе хочу сказать. С Эдди в любом случае всё будет в порядке. Ты понимаешь? В любом случае.
У меня перехватило дыхание, а сердце на миг будто остановилось. А потом забилось вновь — с удвоенной силой, когда я осознала, что именно поведала мне Араилис.
В любом случае… Это значит, что Эдвин останется жив во всех вариантах развития будущего! О Дарида, спасибо!
Я хотела выразить Ари свою благодарность, но никак не могла найти правильных слов, и просто хлопала ртом и глазами. Но она, кажется, и так всё поняла, потому что тихо рассмеялась и сказала:
— Только не говори об этом больше никому, как бы ни хотелось. И береги… своего волчонка.
Я кивнула и, закрыв глаза, прижалась щекой к тёплому лбу Эдди.
Как странно — я не прожила здесь и месяца, а уже в мыслях называю мастерскую Дарта и Тора домом.
Именно об этом я думала, когда карета остановилась возле деревянного здания, и мы вышли наружу. Вокруг нас замерцал воздух — это Ари прощупывала пространство на предмет незваных гостей. Но их не было, и мы спокойно вошли в дом.
— Ронни? Ари? Что случилось, вы должны были прийти уже давно… И где Дрейк? — раздался голос Грэя. — И почему на тебе его плащ?..
Я никак не могла разглядеть Грэя. Черты его лица расплывались, размывались, словно отражение на водной глади.
— Я объясню тебе всё сама, Грэй. Ронни, иди наверх!
— Но…
— Оставь её, потом поговорите.
Эдвин забормотал что-то во сне, и я, кивнув, поспешила на второй этаж. Быстро уложив мальчика, помылась и направилась в свою комнату. На пороге меня встретил громким лаем взволнованный Элфи. Я села рядом с хати на пол и обняла его лохматую шею.
— Привет, дружок.
Он обнюхивал меня, и я почти физически чувствовала удивление Элфи.
— Да, всё верно. Сегодня я впервые превратилась в волчицу.
— Р-гав, — ответил хати.