Сердцеед
Шрифт:
— А что ты делаешь сегодня вечером? — спрашиваю я у Джины.
— Иду на какой-то новый фильм с Уинн и Эмметом.
— Хорошо, повеселитесь там.
Вечер прохладный и идет небольшой дождик, и когда я сажусь в «роллс-ройс», водитель держит надо мной зонт. Мое сердце начинает колотиться, когда аромат кожаных сидений (который теперь ассоциируется у меня с Сентом) снова достигает моего носа. Бабочки у меня в животе, в груди, повсюду. Хотела бы я оставить этот трепет дома.
Пока «роллс» вклинивается в поток машин, я мысленно говорю себе не слишком зацикливаться сегодня вечером.
— Хорошо, мисс Ливингстон.
— Мне тут пришло в голову, что мы так и не были официально представлены.
— Отис.
— Приятно познакомиться с вами, Отис. Как давно вы уже работает на мистера Сента? — спрашиваю я, стараясь настроиться на расследование.
— Простите, мисс, но мне не позволено распространяться об этом.
— О, да ладно, — я посмеиваюсь, но он больше не произносит ни слова.
— Вы всех его девушек возите на свидания?
Он лишь машет головой.
— Ну хоть что-то скажите, — настаиваю я.
— Ладно. Нет, — говорит он.
— Только его деловых партнеров?
— Этим занимается Клод.
Я закатываю глаза.
— Ну конечно, у него есть несколько водителей.
Он кивает.
— Кого же возите вы?
— Обычно? Сента.
— Почему же сегодня вы отвозите меня?
— Сент, — отвечает он.
— А кто отвез Сента на это мероприятие, если не вы?
— Сент.
Это вызывает у меня улыбку.
— Вы давно его знаете?
Водитель колеблется.
— Хорошо, я знаю, что просила об одном ответе. Но как насчет еще одного? Вашего босса сложно понять.
— Я знаю его с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать, и мистер Ноэль нанял меня, чтобы оберегать его от неприятностей.
От удивления я лишаюсь дара речи.
— Да уж, я знал, что вы так отреагируете. Не так уж хорошо я справился со своей работой? — спрашивает он.
— Я этого не говорила. Всем известно, что ваш босс себе на уме. Не думаю, что кто-либо смог бы контролировать его.
— Чем сильнее они пытались, тем более неуправляемым он становился, — Отис качает головой. — Я слишком много сказал, — он смотрит на меня в зеркало заднего вида. — Но он доверяет вам... а я доверяю его суждениям.
— Почему вы решили, что он мне доверяет?
— Нутром чувствую, — он пожимает плечами. — Уже зная его больше десяти лет... Вы первая девушка, которую мне доверено возить.
Я краснею.
— О, я не его девушка.
И никогда ею не буду.
Понимающе улыбаясь, он помогает мне выйти из машины, и, пройдя через великолепно обставленный холл, я оказываюсь окружена непередаваемой роскошью. Фонтан. Сияющие хрустальные люстры.
Становясь все более нервной с каждым новым шагом, я иду по длинному холлу вдоль бального зала, направляясь прямо к входу для прессы, где жду своей очереди, чтобы назвать свое имя одной из работающих там женщин.
— Здравствуйте, я — Рейчел Ливингстон из «Эдж».
— Добрый вечер, Рейчел, позвольте, я найду
Когда я отрицательно качаю головой, она уходит к одной из коллег. Они недолго шепчутся, сверяют списки с именами приглашенных, пока, наконец, женщину, с которой я говорила, не озаряет. Выражение ее лица меняется с беспокойно нахмуренного на лучезарную улыбку, пока она протискивается обратно ко мне.
— О, что ж, тайна разгадана! Вы, сопровождающая лично Сента — вот так поворот! — шепчет она взволновано, указывая на вход для гостей. Боже, серьезно? Трепет вернулся в полную силу.
Изобразив фальшивую улыбку, словно я счастлива от происходящего (а это так?), я иду дальше по длинному холлу, следуя звукам музыки, прохожу через головокружительно высокие колоны и сводчатые потолки. Смешавшись с толпой, я хожу среди его разнообразных друзей и сотрудников. Меня настораживают женщины и то, как они мгновенно оценивают меня взглядом, словно проводится соревнование за внимание Сента. Мужчины тоже бросают взгляды, но скорее заинтересованные. У меня шикарные волосы, длинные ноги, красивые глаза... может, я и не полногрудая блондинка, но у меня отличная задница. О, боже, взгляните на него. Я почти спотыкаюсь, когда замечаю его в дальнем конце зала, рядом с шоколадным фонтаном.
Он стоит ко мне спиной, такой впечатляющей, что у меня пересыхает во рту. Мне видны очертания его спины и рук под пиджаком, в который он одет, черные брюки обхватывают самое красивое мужское тело из всех, что я когда-либо видела.
Каллен указывает Сенту в моем направлении, и я заставляю себя идти вперед, пока он оборачивается. Он ловит мой взгляд, и пока я подхожу нетвердым шагом, не спускает с меня глаз. Он распрямляет плечи, будто сделал резкий вдох, а я вообще не могу дышать.
На нем смокинг, он дьявольски обольстителен в костюме, и стоит, свободно опустив руки. Он не улыбается, линия его челюсти напрягается, когда он замечает, как на меня смотрят другие мужчины.
Вижу женщин, стоящих по обе стороны от него, и меня накрывает такой волной ревности, что я начинаю дрожать.
Мы целовались, и только. Мне плевать, чем он занят. Я не заинтересована в нем в интимном смысле, напоминаю я себе. Он интересует меня не как женщину, а как журналиста.
Он всего лишь мужчина — плейбой, бабник, да просто чертов сердцеед, мне всего-то нужно собрать информацию о нём и написать разоблачительную статью, чтобы читатели смогли все прочувствовать так же, как и я.
Не имеет значения, что он стоит с двумя женщинами. Они не прикасаются к нему, но да, я вижу по их угрюмым лицам, что раньше они еще как его касались. Он использовал их. А они использовали его. Но плевать, если люди им пользуются, или даже если они понимают или знают его настоящего, ведь главное — справиться со статьей. Так?
Дело не во мне, речь о статье об этом мужчине.
И, тем не менее, мне сводит живот от незнакомого собственнического чувства, когда я останавливаюсь перед ним. Он смотрит на меня, прямо в глаза, а я смотрю на него.