Серебристые облака
Шрифт:
– Не болтай ерунды, - разозлился Палло.
– Он о нас заботится... Я пойду туда, а вы в случае чего следите отсюда, и никто не должен шагу ступить в нашу сторону. Понятно?
Комаров все-таки ошибся. То ли батарея от удара раскололась, то ли оборвался провод, но система была обесточена.
"Зря беспокоился, - подумал Комаров, - взрыва и не могло быть... И самолетная гонка теперь ни к чему".
Он махнул рукой. Палло подбежал к нему.
– Немного перестраховался...
– Комаров оправдывался.
– Извини за спички...
–
– Пиропатроны все же не сработали... Теперь моя очередь.
Комаров неохотно отошел: сейчас Палло имел право приказывать ему.
"Контейнер, упакованный в специальный чехол, находится в нижней части люка ? 2 под рамой. При работе с контейнером соблюдать осторожность - он может быть выброшен из шара", - вертелись в голове строки из инструкции. Надо прежде всего добраться до разъемов, а они с той стороны, у самой земли. Палло просунул отвертку в щель, прижался к "шарику".
Да, если сейчас сработают пиропатроны... Разъем поддался легко... Теперь надо снять планку и отвернуть два болта...
И ввинтить ударную трубку, а потом гайку... Пиропатрон за ней...
– Я держу, - услышал он голос Комарова, - одному не справиться.
Работали молча. Болты пригорели, поддавались с трудом Вдвоем они вытянули из аппарата контейнер. И первое что увидел Палло, - большие, удивительно большие глаза собаки. Они смотрели на него доверчиво и, как ему почудилось с грустью...
Механик нашел командира в ресторане аэропорта. Они вылетели из Москвы на рассвете, и Капрэлян так и не успел позавтракать.
В Красноярске их уже ждал транспортный самолет, но Капрэлян выпросил полчаса, чтобы перекусить.
– Собачку привезли, - сказал механик, - можно взглянуть...
– Какую собачку?
– не понял Капрэлян.
– Ту самую, из Туры. Забавная. А главное - жива...
– Механик был возбужден.
– Представляете?
– Ну и что?
– Нет, но очень интересно...
– Механик не почувствовал иронии.
– К ней никого не пускают, но я уговорил. Вам дадут взглянуть.
– Я много дворняжек видел. Спасибо за приглашение.
А вот такой шашлык, - Капрэлян показал на тарелку, - давно не ел. Сибирский шашлык. Не хочешь?
– Эх вы, - огорчился механик, - такой исторический момент пропустите... Потом пожалеете!
Долго потом вспоминали Капрэляну этот разговор в ресторане. Он опоздал, так и не увидел собачку. Ее отправили в Москву. А история о шашлыке расползлась, причем много лет спустя, даже уйдя на пенсию, однажды Капрэлян услышал:
"Больше всего Рафаил Иванович любит сибирские шашлыки он даже ради них на Нижнюю Тунгуску летал". Капрэлян ценил юмор, сам был не прочь пошутить, но за леность себя ругал: жаль, что так и не взглянул тогда на собачку. Уж больно популярность у дворняжек оказалась большая.
В Туре Капрэлян понял, что операция по спасению "шарика" продумана до мелочей И площадка есть, и просеку прорубили.
Машина тоже была в порядке. Козлов прогревал мотор.
Вот
Ветров, командовавший на аэродроме, понял все сразу и приказал одному из своих сотрудников раздеваться. А сам вновь развернул карту.
– Хочу посоветоваться, товарищ Капрэлян, - сказал он.
– Если вы вывезете объект сюда, мы его все равно не сможем отправить в Туруханск. Полоса здесь крохотная, транспортная машина не сможет сесть. Козлов, командир вертолета, предложил дойти по реке до Туруханска. Сможете?
Капрэлян удивился:
– Это же полторы тысячи! Без дозаправки нельзя.
– В тайге сидит один человек. Он подтолкнул к этой идее - приказал гнать сюда ещё вертолеты, и мы решили две промежуточные базы с горючим создать. Оленьи упряжки уже вышли из Туруханска. Вертолеты новые, наверное, будут не нужны?
– Мне хватит этого.
– Я тоже так думаю, - охотно согласился Ветров.
– Так, может, через недельку и махнуть в Туруханск? Вдоль реки лететь, конечно, трудновато, но если впереди пустить Ан-2, чтобы тащил на хвосте? Как?
– Сначала вывезем "шарик" сюда, - сказал Капрэлян, - а потом и решайте.
– Хорошо, - вновь согласился Ветров. Капрэлян понял, что свою задумку тот будет отстаивать до конца.
– Теперь ещё один вопрос: Козлов требует, чтобы вы его взяли с собой. Не возражаете?
– Я с ним сам поговорю. Мне он не нужен...
– Конечно, но опыт Козлову пригодится, - настаивал Ветров, - в данном случае вам никто приказывать не может.
Вы понимаете, что я имею в виду?
– Да, несу полную ответственность, - улыбнулся Капрэлян.
– Так и передайте по начальству: "Капрэлян сам принял решение".
– Вы уж извините, - Ветров смутился, - но в данном случае ни мы, ни Красноярск не можем дать разрешения на вылет...
– Я работал с таким грузом, - успокоил Ветрова Капрэлян, - опасность, конечно, есть, но не так уж велика, как кажется. А Козлова я должен предупредить... Будем считать этот вылет испытательным.
Разговор обоим был неприятен. Рафаил Иванович подумал, - что будь воля самого Ветрова, наверное, тот, не раздумывая, сам поднял бы вертолет. Но как человек, получивший приказ ещё раз напомнить Капрэляну об ответственности, которая ляжет на него в случае неудачи, он обязан был говорить на эту тему, которую летчики обычно не затрагивают. Особенно перед вылетом.
Козлов ждал Капрэляна в кабине.
Они поняли друг друга с полуслова, и Рафаил Иванович не стал говорить о риске, об ответственности и обо всем остальном, что к их профессии, по сути, не имело отношения. А Козлов, хоть и немало был наслышан о знаменитом испытателе вертолетов, сразу почувствовал в Капрэляне товарища: громкие звания не имели никакого значения.
Эвакуация "шарика", как это и бывает в подобных случаях, заняла всего два часа и прошла гладко, без осложнений!