Серебро ночи. Трилогия
Шрифт:
— Если вы моете руки перед едой, нескио, в углу таз с водой. Агнесс считает, что грязные руки перебивают запах хорошей еды. Поэтому я мою руки перед едой. Готовит она хорошо, не хочу лишать себя редких в замке удовольствий.
И он первым пошел к серебряному тазу, полному теплой воды. Рядом стоял еще один такой же, и нескио последовал его примеру.
Вытерев руки расшитым белыми цветами полотенцем, они сели за стол. Нескио, еще раз кинув внимательный взгляд на оставленные возле тазов полотенца, заметил:
— Полотенца из приданого вашей
Тот кивнул.
— И они, и тазы, и многое другое. Она любила красивые вещи.
— Да, род Сордидов славится тягой к красивым вещам, — и нескио с намеком посмотрел на подходившую к ним Агнесс с подносом, заставленной разной снедью.
Заметив, что ей тяжело, встал и учтиво принял из рук женщины нагруженный поднос. Она отшатнулась, с недоумением глядя ему в лицо.
— Нескио — настоящий рыцарь в отличие от меня, Агнесс, — с ироничной интонацией заметил граф.
Нескио молча поставил поднос на стол и сел обратно, предоставив женщине расставлять блюда по столу.
— Благодарю вас, но я и сама справлюсь. — Она снова низко склонила голову, поспешно расставила принесенные блюда и собралась уходить.
— Разве вы не составите нам компанию, Агнесс? — нескио и сам не мог понять, для чего провоцирует графа. Агнесс хороша, конечно, но в его жизни были женщины и красивее. Взять хотя бы его нынешнюю фаворитку, Домину. Вот уж кто настоящая красавица. Так почему?
Агнесс с ужасом посмотрела на него, но возразить не успела.
— Да, Агнесс, почему бы тебе не составить нам компанию? Думаю, на кухне найдется, кем тебя заменить. — Граф произнес это не терпящим возражения тоном.
Агнесс покорно склонила голову.
— Хорошо, я сейчас приду.
Она ушла, но через пару мгновений вернулась, неся приборы для себя. Тут же показался парень в головной повязке с подносом, заставленным закрытыми кастрюльками, в которых что-то шкворчало и булькало. Агнесс потянулась, чтобы разложить еду по тарелкам, но граф грубовато махнул рукой, отправляя ее на место во главе стола. Покраснев, она заняла место хозяйки и замерла, не зная, что делать.
Мужчины, не скупясь, сами положили на свои тарелки горы разных яств и принялись за еду. Агнесс тоже положила себе немного пирога с голубями и осторожно откусила кусочек. Видно было, что трапеза с господами для нее непривычна и сильно смущает.
Нескио больше не смотрел в сторону Агнесс, полагая, что внимание, оказываемое им фаворитке графа, отнюдь тому не льстит. Но все равно порой взглядывал на нее, скромно сидевшую между ними. Что в ней его привлекало, он не понимал.
Граф пару раз подливал ему бургундского, не забывая и себя, но нескио это не смущало. Он прекрасно знал, что мог выпить полдюжины подобных бутылок без всякого для себя вреда. Главное, чтоб оно не было отравлено или заговорено. Но, судя по тому, как спокойно его пил хозяин, ему не грозило ни то, ни другое.
Наконец подали десерт, состоявший из нескольких видов засахаренных фруктов. Видя, что блюдо с фруктами
После окончания ужина они перешли в соседнюю комнату, обставленную просто и уютно. Даже без пояснений графа было ясно, что эта комната тоже входит в апартаменты фаворитки, или, как ее называл граф, экономки. Агнесс осталась в трапезной, тут же принявшись убирать со стола.
Они несколько раз с переменным успехом сыграли в кости, пока нескио не зевнул во весь рот, едва успев прикрыться широкой ладонью. Граф спохватился:
— Что же это я! Вы же столько времени провели в дороге, а я навязываю вам ненужную игру! Простите! Я покажу вам вашу спальню. — И он громко воскликнул: — Агнесс!
Она появилась через пару минут, слегка запыхавшись, видимо бежав всю дорогу.
— Где ты приготовила спальню нашему гостю?
Агнесс с легкой укоризной взглянула на графа, но тут же вновь потупила взор. Нескио догадался, что спальню ему приготовили там, где приказал граф. Для чего это скрывать? Нескио не нравились эти мелкие секреты, но он здесь именно для того, чтоб разобраться, что задумал Контрарио.
— В южном крыле, рядом с оружейной, господин, — тихий голос походил на шелест опадающих листьев.
— Что ж, неплохо. — Граф поднялся, но тут же споткнулся и сел обратно. — Дьявол! Опять заболела нога! — И пояснил гостю: — В прошлом году я получил рану, не слишком опасную, но болезненную. С тех пор она жутко ноет к непогоде. Это неприятно. Похоже, будет гроза. Вы не обидитесь, если вас проводит Агнесс?
Нескио почуял подставу, но спокойно заверил, что никакой обиды он не чувствует. И не преминул поддеть графа:
— Когда мужчину сопровождает такая красотка, ему полагается радоваться, а не оскорбляться.
Граф сумрачно усмехнулся, метнул на нее повелительный взгляд, и Агнесс, не дожидаясь приказания, пошла вперед, прихватив со стены факел в металлической окантовке. Нескио пошел за ней. Заметив, что тяжелый факел подрагивает в слабых женских руках, попросил:
— Дайте факел мне, Агнесс. Он слишком тяжел для ваших нежных ручек.
Она остановилась и с недоумением посмотрела на него.
— Никто мне такого не говорил. Но возьмите, если вам так удобнее.
Нескио взял факел из ее руки. Высоко подняв его над головой, высветил длинный коридор, по которому они шли.
— А почему в замке нет свечей? Или хотя бы ниш для масла?
— У меня есть свечи. Я использую их у себя в комнатах. А масло дорого. У графа не так уж много денег, чтобы роскошествовать в замке. Здесь никто не живет.
— А вы?
Она снова удивилась.
— Я не в счет. Я имею в виду членов семьи, а я только прислуга.
Нескио никогда не экономил на близких, особенно тех, кто был ему хоть немного дорог, поэтому сочувственно покосился на нее, но промолчал. Кто он здесь, чтоб указывать хозяевам, как им нужно жить?