Серебром и солнцем
Шрифт:
Ещё один мягкий, осторожный шаг. Она прошла всю площадь. Над самой головой пронеслась какая-то сумасшедшая ночная птица.
"Нет Покрова... Нет Покрова!"
Крик раздался позади, и Мира обернулась. У здания вокзала бесновалась туча чёрных крыльев. Ловкие смелые движения... Это дикари! Вампиры разбивали окна и влетали в здание: должно быть, почуяли прячущуюся там жизнь.
Мира бросилась Солен и Габриель на выручку. Она хотела преобразиться, но тень подержалась секунду и растаяла. Мало сил! Вчерашний поединок с Рикардом сильно утомил её, тем более, что запасов
Мира подбежала к ним, приняла из рук Солен бесчувственную Габриель.
– Что с ней?
– задыхаясь, спросила она.
– Укусили?
– Нет, ей внезапно стало плохо. Думаешь, это?..
– Солен не договорила. На проспекте, вливающемся в улицу Греди, показался одинокий экипаж. Грохочущей повозкой правил мужчина. "Не-враги..." - ещё не узнав, кто возница, но доверившись этому не требующему объяснений ощущению, охотницы бросились навстречу.
Экипаж остановился перед ними, и девушки опешили. Это была нарядная свадебная карета: ленты, цветы... но мужчина лет тридцати, соскочивший с козел, одет был обычно, не празднично, только в полумаске, будто для маскарада.
– Полезайте внутрь!
– быстро велел он.
– Берите арбалеты...
– он и сам держал заряженный арбалет с серебряной стрелой.
– Вас послали нас встретить? Но как вы узнали? Я не отправляла сообщений из Карды!
– Я приехал тем же поездом, - кратко сказал мужчина.
– Я охотник.
Да, это было видно по тому, как ловко он управлялся с арбалетом. Вампиры кружили над экипажем, и Солен первой поднялась в карету. Охотник выстрелил в дикаря, бросившегося на лошадь, и крикнул Мире:
– Быстро!
–
Вампирша послушалась.
Улица Греди, как всегда, казалась бесконечной. За громадами домов то и дело мелькала ещё не тронутая льдом река и разорванная цепочка огоньков - фонари Набережной. Кони летели быстро, но клочья тумана в небе, имеющие форму огромных летучих мышей, были быстрее. Солен отыскала на диванчике среди подушек дорожную сумку мужчины и на мгновение замерла над ней.
– Открывай!
– рассердилась Мира.
– Сейчас не до церемоний!
Сумка была доверху набита оружием. Солен выбрала себе арбалет, другой кинула вампирше, но Мира не взяла его. Она не отрывалась от Габриель: трясла её, щипала, пару раз хлопнула по щеке.
– Глубокий обморок, - тревожно сказала она.
– Плохо! Что же делать?
Солен не ответила. С изяществом герцогини и проворством простолюдинки она перебралась к охотнику. Её арбалет защёлкал, и крылатые твари бросились врассыпную с пути кареты, несколько рухнуло под копыта коней.
Мира же вновь обратилась к Габриель.
– Что же ты, Избранная?!
– испуганно спросила она, глядя в бледное, равнодушное лицо бесчувственной девушки.
– Ты нам нужна!
...Звенят
– Дона будет отдана Дэви...
Габриель суетится рядом, ещё пытается что-то сделать, как-то помочь. В ней не угасла - едва разгорелась надежда.
– Ничего нельзя сделать, - Мира слышит свой голос как бы со стороны. Всё тонет в пелене тумана, и вампирша благодарит этот мягкий покров, он не даёт ей в полной мере осознать, что произошло. Хоровод масок кружит её. В пленительной мелодии нескончаемого Хрустального вальса слышится прозрачный смех Лиры Диос...
– Ничего нельзя сделать. Видите?
– её Дар уходит. Сияние совсем ослабело. О, как я могла поверить Лире Диос!
– Вы видите Дар, как сияние? Он, как проклятие, прячется в крови?
– Габриель вдруг взвивается.
– Я знаю!
– Что...
Но девушка уже режет себе руку кинжалом Миры.
– Чтобы стать carere morte, нужно соприкоснуться ранами, так? Может быть, и здесь?.. Я попробую. Это уже никому не причинит вреда.
–
Последняя фраза долго звенит эхом: так говорил Ульрик час назад, только совсем по другому поводу... Глупцы! Слепцы! Как они могли отправиться на Бал, когда нужно было немедленно ехать в столицу?! Это Дар коснулся их - казалось тогда охотникам... На самом деле - просто безумная сказка кружила головы, но кто осмелился бы сказать это вслух? Безумная сказка об исцелении вампиров вдруг стала реальностью. С ними Дар - и кто им страшен?
А упрямая Габриель зажимает разрезанной ладонью рану Литы. Ещё мгновение - Избранная вздыхает в последний раз и умирает. Мира обречённо следит, как быстро тает сияние Дара - вот на платье тёмное пятно обычной человеческой крови. Но Габриель отнимает ладонь от груди Избранной и показывает свой порез вампирше:
– Светится?
– спрашивает она.
Мира молчит, наверное, целую минуту. Потом робко, ещё не веря новому чуду, шепчет:
– Светится...
Мира повернула девушку набок и принялась расстёгивать платье, чтобы ослабить корсет. Габриель очнулась.
– Что? ...Где?
– бессвязно забормотала она. Девушка потянулась, чтобы достать застёжки платья на спине и, коснувшись холодной руки вампирши, очнулась окончательно.
– Всё в порядке. Мы едем к охотникам.
– Здесь... везде... вампиры ! За нами... летят.
– С ними справятся, отдыхай, - Мира помолчала и всё-таки задала волновавший её вопрос: - Почему ты не сказала нам на вокзале, что дикари близко? Ты их не увидела?