Серебром и солнцем
Шрифт:
– Она всё сейчас скажет мне, - спокойно проговорила Лира, выступив вперёд. – Я узнала твой ужас, Тесса…
Не её боялась эта вампирша, и не спутников Лиры! В глазах Тессы был страх перед Бездной - вечный страх вампиров.
– От кого ты убегала, Тесса? О, не от Лиры Диос! – Лира не узнавала свой голос. Он стал лёгким, звонким, хрустальным, завораживающим. – Ты чувствуешь нить, что протянута от тебя ко Мне? И от Меня – к тебе… Я с тобой, Я в тебе. Беги – Я буду сопровождать тебя, прячься – Я буду видеть тебя, кричи, а Я посмеюсь над тобой. Я знаю тебя всю. Ты прозрачна для Меня. Пустой сосуд.
– Голос Бездны!
– потрясённо прошептала Хелена
Тесса уменьшалась, робела.
– Я скажу! – взмолилась она. – Я скажу тебе, Лира, только не делай так больше! Не выпускай Её!
– Мы все – внимание, - заметил очнувшийся Адам.
– Я не была близка окружению Долуса! – призналась вампирша. – Гектор искал carere morte, готового сотрудничать с орденом, и нашёл меня. Он потребовал, чтобы я обратилась к тебе, якобы за помощью. В ордене привечают раскаивающихся низших. Он объяснил, что надо с тобой сделать. Я сначала не понимала, как! Но он учил меня и учил так, словно я была его единственным избранным учеником, последней надеждой. Он велел рассказывать о каждой нашей с тобой беседе очень подробно. Постепенно у меня начало получаться, он хвалил меня. Я совсем недавно стала carere morte, я не хотела никогда делать такое, но он приказал!
– Чему он учил тебя? Какие-то чары?
– Не только чары. Ты скоро поймёшь меня, ведь теперь ты – низшая. Мы умеем различать слабых людей и тянем их них силы. Высшие так не могут. Они слишком заметны, тянут много сил, и смертные сразу ставят им заслон, закрываются от чуждого. А нас люди не чувствуют, мы часть их мира. Ты была такой, подходящей. Это можно увидеть, как прореху в сети жизни человека, как червоточину в плоде, и не обязательно стоять рядом, чтобы чувствовать слабость смертного. Я тянула из тебя силы издалека, незаметно, по капле. И не только я! За тобой следовало несколько теней-низших. Гектор научил, как набросить тебе на глаза пелену, чтобы ты видела только то, что нужно ему. Он хотел, чтобы в заключении я рассказала тебе тайну основателей ордена, но ты узнала её сама. Он объяснил, как внушить тебе мысль о том, что ты больна, а потом – как внушить тебе мысль о средстве от смерти...
– То есть осенью я не было больна?
– Нет. И я сразу же прекратила пить тебя, когда погиб владыка! Неделю назад.
– И мои приступы ушли…
– И… я не знаю, известно ли тебе… Нужно ли тебе это сейчас, - тихо добавила Тесса, опустив глаза. – Гектор сказал мне однажды… Это он убил твоих родителей. Вернее, их убили смертные по его приказу. Но он говорил: ничего личного. Случайное совпадение. Он ставил ловушку на служителей ордена, не зная, что попадутся Диосы.
– Всё? – холодно проговорила Лиры.
– Да. Теперь ты отпустишь меня? – Тесса покосилась на Адама. Вампир развёл руками: отпускай птичку на волю, если хочешь, добрая девочка! Лира опустила глаза:
– Зачем же? – также холодно, совсем застывшими, нечувствительными губами. – Я думаю, с тобой захочет поговорить настоящий владыка вампиров. Ты отправишься в Карду, как сказал Адам. Подлость… должна быть наказана, Тесса.
Глава 2
СОЛНЦЕ ЗА ШТОРОЙ
Ночь уползала прочь, уступая дорогу на редкость солнечному дню, но тягостный кошмар продолжался. И Мира понимала: то не сон, а, отныне, её вечность.
Великий ужас был написан на лицах подоспевших в парк слуг ордена. Но шепотки: «Великий… вампир?!» быстро стихли, и ужас сменился омерзением.
Мира держалась:
«Я всё сделала… правильно!» -
«Я всё сделала правильно!» - она бросала вызов. Она не боялась при этом смотреть бывшим врагам в глаза: ей важно было убедить саму себя.
Глава ордена долго спорил с двумя незнакомыми охотниками. Спор касался избранного, Мира пыталась вникнуть, но то и дело проваливалась в краткий, но тяжёлый сон. Наконец охотники пришли к соглашению. Спящего Винсента подняли, понесли куда-то, её поволокли следом. Она же была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Управление куклой, полёт через полгорода и инициация – много для одной ночи, Мира едва могла идти.
«Неужели убьют?!» – мелькнуло в голове.
– Проклятие Алитера уничтожено – так он сказал. Дар больше не проклят! Он способен исцелять вампиров легко, быстро. Он почти исцелил меня. Не убивайте! Я всё исправлю. Нужно только найти нового избранного. Я знаю, как. Я умею. Я найду! – торопливо забормотала она и вцепилась в руку смутно знакомого молодого охотника, что вёл её. – Только позвольте… -
Она говорила что-то ещё, какую-то чушь. Потом в тёмных глазах охотника ей привиделась жалость – как к безумной, больной, и Мира вспыхнула и замолчала.
Потом их долго везли куда-то в закрытой карете. Под прицелом двух арбалетов Мира опять держала голову Винсента у себя на коленях. Она бездумно прихорашивала спящего юношу: убрала мокрые волосы со лба и высушила их своим платком, стёрла засохшую кровь с губ.
«А хорошенький у тебя получился вампирчик!» – она застонала и тут же закусила губы, вспомнив о сопровождающих.
«Твой первый ученик! Что такое? Не знаешь, чему его учить? Ах-да, ты же не любишь свой предмет! Не потому ли прежде всегда бросала новообращённых?»
«Глупая кукла! Ты ввязалась в древнюю, запутанную историю, ни черта в ней ни смысля!» - насмешливо сказал голос в голове. Голос Гектора Долуса. Тот вампир проиграл свою партию, пришёл черёд Миры. Когда-то она осмелилась встать на пути армады бессмертных, желающих дар избранного, по глупой возвышенной причине: она не хотела, чтобы Винсент стал вампиром… - и вот, настал час расплаты!
По коже пробежал знакомый холодок. Мира поняла, что они въехали под покров. Скоро экипаж остановился. Выйдя, она окинула взглядом окрестные улицы и сообразила, что они находятся в ближней к реке части центра столицы. Оглядеться как следует не дали. Кто-то толкнул в спину, чтоб шла быстрей, и этого слабого толчка уставшей вампирше оказалось достаточно. Мира упала и уже не поднялась. Веки смыкались, перед глазами замелькали образы сновидения. Тогда её подхватили и потащили куда-то.
«Этак я просплю собственную казнь», - последняя мысль была весёлой – не страшной. Она уже не верила, что служители ордена собираются её убить: в их движениях, прикосновениях не было ненависти.
Она очнулась от того, что в рот вливали холодную стабилизированную кровь, открыла глаза. Перед ней был обыкновенный, пожилой уже человек. Невысокий и суховатый, с мелкими чертами лица, волосы словно присыпаны пеплом, пронзительные светлые глаза… Глава ордена.
Небольшое помещение, где она очнулась, было очень тесным из-за загромождавшей его мебели. Обширный стол с письменными принадлежностями говорил в пользу кабинета, кресла и камин – в пользу гостиной. Комнатка была кабинетом… или гостиной, а, скорее, и тем, и другим, и ещё библиотекой: по стенам сплошь полки с книгами. Кроме Миры здесь был один Латэ. Двое смертных – отметило обострённое чутьё вампирши, - находились в коридоре. …Всё?