Серебром и солнцем
Шрифт:
– Послушай же меня! Брось, не надо думать об этом. Всё поправимо! У нас теперь есть чистый дар! Перед тобой не та безнадёжность, какую узнала я двадцать лет назад! Есть путь обратно!
– Не надо думать о чём? – холодно осведомился он и внезапно расхохотался.
– О, Господи! Придётся теперь завести себе гроб! И привыкать завтракать крысами! Или кошечками? Несомненно, есть и светлая сторона: больше можно не беспокоиться о своём здоровье! И о том, как раздобыть кусок хлеба, - он посерьезнел. – Правда,
– Когда стемнеет, мы пойдём на охоту, - мрачно сказала Мира и осеклась. Ошейник больно кольнул горло.
– На охоту, - эхом повторил Винсент.
– Что-то я забыл. Ах, да! Ещё – убрать из дома все зеркала.
Он поднялся, добрёл до зеркала на дверце шкафа:
– Нет, я всё же не могу поверить, что…
Вампир долго вглядывался в своё отражение. Казалось, ничего не изменилось, и взгляд его метался. Тогда он недоверчиво прищурился, глядя в глаза отражению, и зеркало треснуло. Винсент ударил его кулаком, и на пол посыпались осколки.
– А вы словно побледнели, тётушка, - наиязвительнейше заметил он ей, обернувшись.
– Я сумела разбить первое зеркало только через полгода, - глухо пояснила Мира. Винсент воинственно усмехнулся и вышел из комнаты.
– Я всё забываю спросить: где мы находимся? – весело спросил он из коридора. – У друзей или врагов?
– У ордена…
– А, я понял!
– донеслось из кабинета. – Это же квартира Латэ! Я и ещё двое «разгильдяев» осенью приходили сюда исправлять второй коллоквиум! Вот уж не думал, что снова окажусь здесь! Бр-р! – вёл он тем же звонким голосом. Миру пугало это явно наигранное веселье.
«Лучше бы он кричал, злился, спорил – да что угодно!»
– Зачем ты лжешь?! – прошептала она, но так, чтобы юноша не услышал.
В час пополудни возвратился хозяин квартиры. Мира ожидала, что с ним придёт стража, но Латэ был один. Он увёл Винсента в кабинет, и они долго говорили там, а Мира кругами ходила по спальне. Потом глава быстро ушёл, не попрощавшись, не взглянув на вампиршу. Мира немедленно бросилась к Винсенту.
– О чём вы говорили?
Винсент поднялся из кресла. Он был сам не свой. От дневной воинственной весёлости не осталось и следа. Лицо осунулось – теперь Мира замечала, как заострились черты. Руки мелко дрожали, и он прятал их за спину.
– Что он может мне сказать… теперь! Прости, извини, герой… Вовремя не поняли, не увидели, не помогли, - с раздражением сказал юноша. – Снял ошейник, заставил выпить эту дрянь, чтобы окончательно заживить рану, - он указал на бутыль на столе. Мира и от двери учуяла знакомый запах: неживая стабилизированная кровь.
– Снял ошейник?
– Латэ сказал, он мне не нужен, – Винсент поглядел прямо в глаза, но отвернулся, прежде чем Мира прочитала этот взгляд. – Что ты пришла? Что тебе надо от меня?
Мира оторопела.
–
– Винсент, надо бежать. Покров не удерживает тебя, как и меня, и, похоже, Латэ не оставил стражу. Я уже выходила на улицу днём. Конечно, это опасно, но оставаться здесь опаснее. Я не доверяю ордену.
– Так уходи!
– Уйдем вместе!
Винсент задумался. Мира видела: он всё прикладывал ладонь к губам, будто боялся проговориться о чём-то.
– Уйти с тобой? Нет, нет и не проси!
– Я думала, ты...
– Ты чудовище! – выпалил он. – Что ты сделала со мной?! Кто я теперь? Кто я теперь?!
– Я понимаю, - Мира смиренно опустила глаза и потихоньку попыталась приблизиться, чтобы взять его за руку. – Это тяжело принять. Я и не надеялась, что ты осознаешь всё в первый же день. Но я буду ждать, сколько нужно.
– Я уже всё осознал! – вампир рванулся к ней, и Мира отшатнулась от его злых, прозрачных глаз. – Чудовище! Верни мне мою героическую смерть! Зачем мне твоя вечность?! Кто я буду в ней?!
– он осёкся, приложил пальцы к губам. – Не могу тебя видеть. Уходишь – уходи сейчас.
Мира возвратилась в спальню и просидела здесь до заката. О, не такой она представляла себе их первую встречу после нескольких лет разлуки! Ничего этого не было в её мечтах: ни парка, ни обращения, ни страшного «уходи»! Она чувствовала: меж ними вырастает стена. Обида, отчуждение… неизвестная ложь, не произнесённая и потому безымянная.
На закате Мира медленно, с трудом поднялась – за день она состарилась на полстолетия, - и вновь поплелась к обращённому.
– Я пойду на прогулку, - сообщила она с порога, не проходя. – Ты пойдёшь со мной?
Винсент не ответил. Он сидел в кресле, отвернувшись от неё, и листал какую-то книгу, взятую с одной из многочисленных полок. Вампирша появилась неслышно, но он не вздрогнул от звука её голоса. Как будто ожидал, что она заговорит именно в это мгновение.
– Я вижу, ты насытился, - сказала Мира, поглядев на пустую тёмную бутыль рядом с креслом. – Тогда, наверное, тебе лучше не ходить со мной…
Она замолчала, но не двинулась с места. Через пять минут вампир разомкнул губы:
– Солнце садится.
Мира поглядела на окно, скрытое за плотной шторой. Взглядом она прослеживала путь невидимого солнца, кожей ощущала холод от растущей невидимой стены. Меж ней и Винсентом сейчас было пять шагов – и она боялась пройти их, боялась наткнуться на прозрачную ледяную преграду.
– Да. Остался последний кусочек. Ты чувствуешь это? Тебе должно было стать легче.
– Стало хуже. Это падение в ночь – как падение в пропасть.
– Ты привыкнешь.
Еще несколько минут прошло в молчании. Оба следили, как край невидимого солнца скрывается за горизонтом.