Серебряная герцогиня

Разумовская Анастасия

Ульвар выдвинул вперёд белого волка.

— Скажу, что хочу услышать ваше мнение.

Нэйос снова улыбнулся.

— Я ему ответил, но не отослал.

— И что же вы ответили?

— Что тратить деньги способен и дурак.

Ульвар рассмеялся.

— Я не тороплю Ойвинда. Пусть учится. Умение плести интриги не приходит без практики.

— Вряд ли мой внук сможет в этом искусстве сравниться с вами, Ваше величество.

— О, я — всего лишь ваш тупой ученик, мой милый герцог.

— Как там наша

милая княгиня?

— Заключила с Яром мир. Взаимовыгодный, к моему удивлению. Я санкционировал. В самом деле, приближается зима, пора бы уже завершить эту глупую войну.

— Как Его высочество? Всё ещё переживает своё вдовство?

— Разумеется. Но очень уж глубоко расстраиваться я ему не дам. У нас пара месяцев остаётся, чтобы вернуть Морской щит.

— Металлическое море не замерзает, — возразил Нэйос, выводя в середину доски чёрный ветер.

— Нет, не замерзает, — согласился Ульвар. — Но осенью начнётся обширная торговля с Султанатом и в целом с Югом. Тот, кто пропускает осень и зиму — пропускает год.

— А кто, кстати, появился у княжеской четы?

— Мальчишка.

— Простите за старческое любопытство, но княжич похож на мать или на отца?

— Похож на нечто красное и сморщенное, — рассмеялся Уль. — Но я пришёл к вам не обсуждать международные новости, милый Нэйос. Вы обещали сообщить мне нечто любопытное. Как видите, я оказался достаточно любопытным.

Нэйос кивнул, погладил большим пальцем пухлый подбородок.

— Война завершилась, Ваше величество. У нас три щита без хранителей. Очевидно, что пора созывать Совет щитов для избрания новых герцогов. Хотел обсудить с вами предварительно кандидатуры.

— Думаю, это не к спеху, — Ульвар пожал плечами. — В каждом из осиротевших щитов находится мой наместник, и выборы хранителя пока потерпят. Да, Яр освободился. Шёлк тоже в безопасности. Но на Солёных островах всё ещё льются реки крови, и…

— Я стал стар, — вздохнул Нэйос, жмурясь. — Ум всё ещё остёр, но тело дряхло. Хочу передать свой щит достойному и уйти на покой. Делиться нажитой мудростью, а не править… Править это такой, в сущности, неблагодарный и тяжкий труд…

Король улыбнулся понимающе. Голубые глаза чуть потемнели.

— Кому же вы хотите передать власть хранителя, мой старый друг?

— Хотел посоветоваться с вами, государь… Я не обижен потомством, признаюсь. Хотя не все мои внуки дожили до этого дня, но признаюсь: я не вижу среди них никого достойного. Мой девиз: хитрость и верность. Но претенденты на щит словно расслоились: либо преданы, но слишком простодушны, либо хитры и изворотливы, но не верны.

— Действительно, — пробормотал Ульвар, откинувшись на спинку кресла, и посмотрел на соратника прищуренными глазами.

— Ни у одного из них нет видения пути, — продолжал жаловаться старый Кот. — Не видят дальше собственного носа

и дольше одной недели. Знаете притчу о трёх путниках, мой король?

— Расскажите.

— Трое путников вышли из дома, чтобы обрести счастье. Они шли и шли, и дошли до реки. И тогда один из них решил: «рыбная тоня, хижина с соломенной крышей — что может быть лучше? А там, дальше, ещё неизвестно, что нас ждёт». И остался, а двое пошли дальше. Второй увидел красавицу-девицу и тоже решил, что дальше не пойдёт. В итоге остался лишь один из троих.

Ульвар молчал. На некоторое время оба сосредоточились на игре.

— Дальше пошёл только один из троих. И его убили разбойники за углом, — наконец завершил Нэйос, поставив королю удар ветров.

— Неожиданно. А в чём смысл?

— В том, что все трое выбрали неверную дорогу, — тихо прошелестел смехом Нэйос. — Мы рожаем детей, вкладываем в них свою душу, навыки и умения, но не знаем, что из них выйдет. Признаться, государь я разочарован в своих котятах.

Ульвар снова промолчал. Защитил невестой хозяина от корабля.

— И я подумал, что есть лишь один человек из тех, кого я знаю, кому я мог бы вручить собственный щит и не бояться, что тот его выронит дрожащей рукой или потеряет в бесконечном бою.

Нэйос пожевал губы и искоса взглянул в лицо короля. Оно было безмятежно. Ульвар молчал. Кот усмехнулся, слегка фыркнув, и прошептал:

— Этот человек — вы, мой государь.

— Но я — не ваш потомок, мой добрый друг.

— В каком-то смысле, вы более мой потомок, чем мои потомки.

Игроки внимательно посмотрели друг на друга. А затем губы Ульвара дрогнули в усмешке.

— Это щедрый дар, Ваша светлость.

Нэйос прикрыл глаза, сложил пухлые ручки на мягком брюшке и тихо, чуть нараспев произнёс:

— Я, хранитель и герцог Шёлкового щита, наследник королей Шёлка, передаю в твои руки мой щит, моих людей и мои земли. Да будет так. — Открыл глаза, чуть переставил белую невесту и мягко, по-стариковски улыбнулся: — Удар ветров, мой государь. На этот раз окончательный.

Ульвар задумчиво посмотрел на него. А потом устало сказал:

— Спасибо. Вы — мудрейший человек из тех, кого я знаю.

— Я просто очень стар. Старше твоего отца, мой государь.

Ульвар поднялся.

— Игра завершена. Меня ждёт моя королева. Но раньше, чем покину ваш дворец, у меня к вам просьба: примите должность моего первого советника. У меня каждый советник на вес золота.

— Советовать — это как раз то, что любят все старики. Благодарю, ваше величество.

Король подошёл, наклонился и поцеловал его в лоб.

— До встречи.

Развернулся и пошёл к высоким дверям.

— Вы поступили верно, мой король. Иногда, чтобы приобрести большее, нужно отпустить меньшее, — совсем тихо заметил Кот.