Серебряная Роза
Шрифт:
– Ой, а чего мы вообще застыли у порога? Извини, теперь тебе ясно, что хозяйка из меня никудышная, – извиняющимся тоном произнесла Сэм и поспешно скинула туфли.
– Всё в порядке, – успокоила её Роуз, так же разуваясь.
– А теперь идём, я тебя познакомлю с мамулей,- позвала подруга и, взяв девушку за руку, повела её за собой.
– Моя комната наверху, – мимоходом указала она на лестницу, ведущую на второй этаж. – А внизу у нас кухня – это направо и гостиная, если идти налево.
– Прямо перекрёсток какой-то, – прокомментировала планировку дома Роуз
– Ага. И не говори.
Они
У одного из окон стоял письменный стол, за которым, низко склонившись к ритмично стучавшей швейной машинке, сидела ещё довольно молодая женщина, в домашнем платьице бледно-голубого цвета ловко перебирая ткань, выходящую из-под машинки. Роуз был виден только её профиль, но она всё же могла сказать, что матери Саманты не больше сорока лет, а то и меньше. Значит когда родилась Сэм, та бы ещё совсем юной девушкой. К тому же наверняка красавицей, если даже после всех тяготами матери-одиночки, её внешность по-прежнему сохранила данную ей природой красоту, которая пусть и поблекла, но всё же не исчезла, не была стёрта жизнью и временем. Так же у миссис Джинкс, были прекрасные огненно-рыжие локоны, судя посему, именно от неё Сэм досталась тиоциановая шевелюра, порой так смущавшая девушку.
– Мам, я вернулась, – громко возвестила подруга, что бы быть услышанной в шуме работающего устройства.
Миссис Джинкс, оторвавшись от шитья, повернулась с улыбкой к девушкам. И она действительно, как и предполагала Розамунда, оказалась красавицей. Лицо в форме сердечка, миловидные черты лица, огромные глаза, поражавшие своей синевой и чёрными, как смоль длинными ресницами, с нежным румянцем на щеках и двумя очаровательными ямочками, показавшимися, когда женщина улыбалась. Роуз восхитилась. Если не пропустить из виду сеточку морщин у уголков глаз и губ, то мама Сэм, напоминала миниатюрную, настолько что её ножки в домашних туфельках даже до пола не доставали, фарфоровую куколку, ранимую и уязвимую. Наверное, подруга так же характеризовала свою маму. Взгляд Саманты был невероятно любящим и нежным, когда она глядела на свою родительницу.
– Добра пожаловать домой, дорогая, – прозвучал её, как перезвон колокольчиков, мелодичный голос, а взгляд наполнился глубокой любовью и теплотой, едва она взглянула на свою дочь.
Стало ясно, что эту семью никак нельзя назвать неполноценной из-за отсутствия мужчины в доме – такие сильные чувства, забота и преданность были у этих двух женщин. Они были друг у друга, а это самое главное, что бы там не говорили.
«Хотя каким же подлецом и мерзавцем надо быть, что
– А я смотрю, дочка, ты к нам гостью привела. Да ещё такую красавицу. Как хорошо, а то ведь так давно ни кто не приходил, – переведя взгляд на девушку, искренне обрадовалась женщина, заставив ту покраснеть от комплимента.
– Мама познакомься – это моя подруга – Розамунда Сент-Джеймс, – представила её Сэм.
– Приятно познакомиться, миссис Джинкс, – улыбнувшись, матери подруги, произнесла Роуз.
– Взаимно, Розамунда. Только прошу никаких «миссис». Я давно отреклась от этого замужнего статуса, так что просто Сара. И мне так же очень приятно с тобой познакомиться Розамунда, – ответила та. – Какое у тебя редкое имя, звучное и красивое. Но почему же ты раньше к нам не заходила? У нас двери всегда открыты для друзей.
Вместо неё ответила Саманта:
– Мы с Роуз, познакомились совсем недавно. Она прилетела из Лос-Анджелеса к своим родственникам – чете Мэйсон и с начала учебного года учиться у нас. И кстати, что бы я ей не говорила по поводу её имени, она предпочитает сокращённый вариант.
– Очень зря, имя действительно очень красивое. Значит из мегаполиса в нашу глушь. И как тебе здесь? Наверное, непривычно? Даже выбраться повеселиться некуда.
– Да нет, всё в порядке. Я уже привыкла и мне, совершенно некогда скучать. Особенно когда рядом Саманта.
Сара звонко рассмеялась.
– Да, с моей дочкой не соскучишься, – согласилась она. – Но ты Сэм, наверное, иди, покажи подружке свою комнату, поболтайте. И, конечно же, предложи гостье кекс, я его только утром испекла. А мне ещё поработать надо.
– Хорошо мам, – кивнула подружка и, взглянув на Розамунду, поманила за собой.- Пойдём Роуз.
– Ага. Спасибо за гостеприимство Сара и было действительно рада с Вами познакомиться, – обратилась к женщине девушка на прощание.
– И мне, дорогая. Заходи к нам чаще. Рада, что у дочки появилась подруга. Ей это необходимо, – с сердечностью ответила та, улыбнувшись.
– Мам, что ты имеешь в виду? – нахмурилась Сэм, взглянув на мать, взглянувшую на своё чадо с лукавством и нежностью.
– Кто знает, – пожала она плечами.
А вот Розамунда поняла. Видимо женщина переживала за Саманту, боялась, что та будет одинока, без дружеской поддержки.
– Не волнуйтесь, – ободрила её Роуз.
Девушки направились к выходу из гостиной, предоставив Саре поработать без посторонних. Но прежде чем выйти, Сэм обернулась, и, строго взглянув на мать, наставительно сказала:
– Только долго не засиживайся допоздна, а то снова головные боли начнутся.
– Хорошо-хорошо. Поняла, – послушно согласилась женщина, вновь склонившись над швейной машинкой. Мгновение спустя они услышали гудение, треск и стук работающего механизма, вновь заработавшего под её умелыми руками.
Поднявшись по лестнице, они свернули в узкий коридор и, пойдя до самого конца, оказались перед дверью комнаты Саманты. Хозяйка сих апартаментов, едва достигнув своего убежища, внезапно замерла перед нею, будто изваяние.