Серебряная Роза
Шрифт:
Подружка охнула и залилась румянцем. Теперь её лицо было странным сочетанием алых и белых пятен.
– Прости Роуз. Я не хотел, что бы ты всё узнала таким образом, – произнёс Адам.
– Да прости! Мы так перед тобой виноваты, а ты говоришь, что совсем не ненавидишь нас, – подхватила Анна.
– Но это правда! И просить за любовь прощение глупо, поэтому не надо. К сожалению, влюбляться, не желая того, случается! Это я знаю на собственном опыте, так что Адам тут мы с тобой квиты – оба лгали друг другу. И не беспокойся, я не останусь одна, но твою заботу я оценила. Хотя было решила, что ревнуешь.
– А я и ревновал…- признался, поморщившись, парень. – Так кто из них двоих?
– Дерек, – честно ответила Роуз, усмехнувшись. – Видимо нам с тобой быть вместе не судьба. Расстояние оказалось разрушительным фактором для нашей любви. Хотя мои
Более не сказав ни слова и не взглянув на притихших Анну и Адама, девушка пошла прочь из комнаты, оставив их наедине, чувствуя гордость, что смогла ясно, точно и искренне передать им свои мысли. Достойно уйти. А боль в груди со временем утихнет, в этом она была уверенна и на это надеялась.
– Ах да, едва не забыла. Тётя передала, что рейс в десять,- не оборачиваясь, произнесла она, замелив шаг у двери. – Вы выезжаете в семь. Удачи.
Теперь для неё начинался новый этап жизни, в котором её ждёт другая любовь. Но едва город уснул, и на бархатных небесах вновь взошла полная луна, осветив окрестности своим белесым призрачным светом, по тёмному царству леса бежала сиявшая серебром прекрасная молодая волчица. Когда же выбившись из сил, она остановилась и подняла свою величественную голову, то из горла её вырвался протяжный вой, устремившийся звеня прямо к небесам. То была песня потерянной любви…
Глава 30
Когда же пришло туманное утро, а красавица луна уступила место своему златокудрому брату солнцу небосвод, Розамунда, приняв человеческий облик, крепко уснула, свернувшись калачиком на охапке сухих листьев, во сне вдыхая их терпкий, душистый аромат. Её ночные странствия подёрнулись дымкой забвения…
А спустя несколько часов, когда она, открыла глаза, очнувшись ото сна, взгляд девушки наткнулся на аккуратно обитый деревянными рейками потолок. Чего не могло быть в особняке её дорогих родственников с их побеленными и искусно украшенными лепниной потолками. Означать это могло лишь одно – сегодня она вновь проснулась не в своей постели, а невесть где, но благо не на холодной земле, как прошлым утром. А так как воспоминаний о том, как такое могло произойти, отсутствовали, то дела её хуже некуда – «лунатизм» прогрессирует. Скосив глаза, она осторожно осмотрелась, но ни единого живого существа рядом не узрела – Роуз была в одиночестве, поэтому облегчённо выдохнув, девушка приняла сидячее положение. Взгляд её тут же бегло оглядел маленькое помещение, в котором она волей случая оказалась. Но ничего примечательного не заметила: стены бревенчатые, пол дощаный, прикрытый потёртым ковриком, холодный камин, который, казалось, никогда не знал обжигающего жара огня. В углу на стене на обычном гвоздике-крючке мужская клетчатая рубашка, что говорило о том, что дом всё же посещается время от времени, раз здесь оставили сменную одежду. Обставлена комнатка была довольно скромно: стол, стул, умывальник на стене и небольшое зеркальце, жесткая кушетка, которую она занимала. У Розамунды складывалось впечатление, что домик, ставший ныне её прибежищем, всё же не часто используется хозяином, кем бы он ни был и уж точно не как постоянное жильё. Впрочем, сейчас это не столь уж важно, в отличие от того, что ей стоило бы поторопиться и убраться восвояси, пока тот, кто принёс её сюда, не вернулся. Конечно, можно было понадеется на то, что она сама забралась сюда, но отчего-то в ней не было веры, что всё обстояло именно так. Девушка содрогнулась, представив насколько беззащитной, уязвимой была она в руках таинственного незнакомца или незнакомцев, что предоставили в её распоряжении сие жилище.
«А я спала, как убитая! И ни о чём не подозревала…» – ужаснулась Роуз, чувствуя, как кожа покрылась мурашками из-за проснувшегося в глубине её существа вполне обоснованного страха. К тому же на неё вновь была рубашка с чужого плеча. Значит не только уязвимой, беззащитной оказалась в распоряжении неизвестных, но и обнажённой. В общем, воплощение искушения. Но мысленно просканировав тело, с облегчением констатировала то, что с ней всё же всё в порядке, а значит ею ни кто не воспользовался для утехи. Даже позаботились: одели, уложили на кушетку, прикрыли тонкой хлопковой простыней. Однако злоупотреблять гостеприимством не стоило, как и испытывать терпение и дознаваться о намереньях хозяев дома. Даже проснувшись и придя в себя, она всё равно представляла
Эта здравая мысль толкала к немедленному действию. Соскользнув с постели Розамунда опрометью бросилась к двери. Нажав на ручку, она с силой толкнула дверь…а затем ещё раз. Упёрлась в неё плечом, но дверь не поддалась, будто снаружи этому что-то препятствовало. К горлу девушки подкатил комок, отойдя на шаг, она в ужасе воззрилась на препятствие, которое судя по всему ей не в силах преодолеть. Зато сразу стало ясно то, что она действительно не сама оказалась здесь и то, что её опасения относительно хозяев жилища не безосновательны – тот, у кого добрые намеренья, не станет запирать свою гостью, ограничивая тем самым её свободу. Всё это не способствовало спокойствию. Внутри зарождалась паника, грозившая поглотить Роуз целиком. Добром это никак не могло закончиться и девушка, сие прекрасно понимала. Прикрыв глаза, она сделала глубокий медленный вздох, приказывая себе успокоиться. Ведь разум сейчас ей нужен был ясный, не скованный ужасом или наполненный образами своей плачевной участи, который один другого хуже.
«Думай Роуз, думай! Ты выберешься отсюда, обязательно выберешься! В конце концов, нет безвыходных ситуаций. Надо просто хорошенько подумать» – увещевала себя девушка. К тому же была надежда и на то, что если не сама выберется, то её, в конце концов, обязательно освободят. Дядя с тётушкой наверняка заметят, что племянница не отправилась в школу – её машина так и стоит во дворе, поэтому они отправятся к ней в комнату и увидят, что Роуз там нет, и звонок девушке так же ничего не прояснит, потому что телефон лежит на комоде, а значит узнать о её местонахождении невозможно. Все признаки того, что надо бить тревогу!
«Нет. На выручку родственников надеяться не стоит. Пока Джон с Лидией всерьёз обеспокоятся и пойдут к шерифу, а тот снарядит поисковую группу, я, возможно, буду уже мертва…» – тут же исключила сей вариант спасения Роуз и тяжёлый стон, сорвался с её губ вместо крика, который она успела вовремя подавить, прикусив губу так, что почувствовала солоновато-медный вкус крови. А мысль о родственниках и доме, пошла, далее развиваясь, напоминая о том, что она позабыла: сегодня тётя с дядей повезут Адама и Анну в аэропорт. Экс-бойфренд и подруга, наверняка не удивятся тому, что Роуз не вышла попрощаться и отнесутся к сему с пониманием и разъяснят по возможности ситуацию родственникам девушки, поэтому никто её не хватится долгое время. Мысль о парне больно резанула Розамунду, словно острая бритва по сердцу, так что она инстинктивно прижала руку к груди, будто это могло унять м уку.
Прислонившись к стене и ощущая её шероховатую поверхность и тепло сухого дерева, Роуз вдруг ясно осознала, что хочет увидеть Адама…впрочем, как и Анну, дать им знать, что, не смотря ни на что, сохранит дружбу – протянет в случае чего руку и придёт на помощь в беде. Конечно она не Нострадамус и не гадалка, поэтому не может сказать, как будут развиваться между ними отношения дальше, но всё же хотела, что бы подруга и экс-бойфренд знали об этом. И хотя со стороны могло показаться, что такое решение проявление исключительного душевного благородства, однако сама Роуз знала, что на самом деле это самый настоящий эгоизм. Ведь не смотря на то, что ей действительно было больно из-за расставания с парнем, она понимала, что попросту утратить дорогих ей людей, позволит пропасти разверзнуться между ними, а сие было куда хуже временной неловкости. Так что если уж им с Адамом не суждено построить счастья, то пусть тогда подруге достанется эта привилегия. Но что бы донести до них своё волеизъявление ей сперва надо, во что бы то ни стало, выбраться из ловушки, в которую угодила. А для начала, следовало бы отыскать ещё один путь для побега, помимо закрытой наглухо двери.
Взор девушки задержался на окне. Правда, разглядывая его, Роуз всё же усомнилась в том, что оно годится для осуществления её плана, уж очень было узким и, пусть сама девушка была стройной и довольно гибкой, однако задача казалась не посильной. Но тут уж у неё вряд ли был выбор. Стоило хотя бы попробовать, чем просто ждать и испытывать свою судьбу. Розамунда знала, что если её голова пролезет, то и остальное тело она сумеет как-нибудь пропихнуть. В тоже время был велик риск попросту застрять и вот тогда, смело можно говорить, что дело её дрянь. Но об этом лучше не думать.