Серебряные фонтаны
Шрифт:
Глава шестьдесят третья
И наконец, она настала, наша пора любви и роз. Когда мы гуляли по розовому парку, все розы, казалось, разделяли нашу радость — их краски были ярче, запахи слаще, а лепестки развернуты шире навстречу солнечному теплу. Я тоже, словно роза, грелась под лучами любви Лео. Теперь между нами не было ни секретов, ни подозрений, ни сомнений, ни страхов — одна любовь. Любовь была в прикосновении его руки, в его голосе — и в наших сердцах.
Мы целые дни проводили вместе — в детской, в парке,
— Чему мне научить тебя в ответ, Лео? Может быть, вычислениям?
— Не знаю, буду ли я их так быстро схватывать, как ты — греческий. В любом случае, зачем мне возиться с ними, когда у меня есть ты?
— Ну, какой же ты бестолковый!
На лице Лео появилась ленивая, довольная улыбка. Затем выражение его лица сменилось и стало серьезным.
— Эми, самому главному ты меня уже научила.
— Чему же?
— Ты заново научила меня любить. Позже я прошептала ему:
— Я никогда не выучу эти глаголы, если ты не перестанешь целовать меня во время урока.
— Ты первая начала. Кроме того, нам пора закрывать книги. Нелла уже беспокоится, — Лео снял меня со своих колен, поставил на ноги и встал сам. — Давай сводим, ее на прогулку по парку, — он подал мне руку и мы вышли навстречу вечерним запахам. Это было наше время любви и роз.
Пришла пора сбора урожая. Как-то я сидела в тени большого вяза в Хай Хэме, наблюдая, как Роза и Джеки возятся с другими детьми, а Флора висит на руке Лео, разговаривающего с мистером Арноттом. Вдруг она оставила его, и побежала по жнивью к своим брату и сестре. Я улыбнулась, видя ее кипучую энергию — в последние дни я была очень сонливой. Мои глаза слипались.
— Ну, по-моему, мы хорошо поработали, Марта? Мои глаза открылись. Бабушка Витерс и Мод Винтерслоу стояли передо мной в лучших своих башмаках и косынках, очень довольные собой.
— Мы пришли посмотреть, как продвигается сбор урожая его светлости, но если посмотреть на вас, моя леди, то ясно — к весне ему будет другой урожай, — бабушка Витерс толкнула сестру в ребра. — Он сеял свой овес все лето, не иначе!
— Кто, миссис Витерс? — из-за ее спины показался Лео. Она нисколько не смутилась.
— Вы, мой лорд, а если взглянуть на вашу леди, не в бесплодную почву, — она хмыкнула, а вслед за ней и Мод.
— Идем, Марта. Раз уж мы здесь, то перекинемся словечком с твоей Энни.
Они ушли. Лео сел на траву рядом со мной.
— Может быть, тебе показаться доктору Маттеусу до того, как эти две сплетницы, растрезвонят, об этом по всему селу?
— Да, лучше в этом убедиться, — кивнула я. Пальцы Лео сплелись с моими, его улыбка была полна нежности.
— Ты уже уверена в этом, Эми. Я вижу по твоему лицу.
— Ты доволен?
— Очень. Тебе не кажется, что
Я положила руку на свой округлый живот.
— Неважно, если и неподходящее, — этот младенец уже в любом случае появится.
Лео засмеялся и поцеловал меня на виду у всего поля. Этим летом он был уверен в себе, как никогда прежде.
— Нам нужно устроить званый ужин, Эми, — сказал он, откинувшись спиной на траву. — Завтра скажи об этом Кларе. Мы устроим его в конце сентября, когда сюда приедет Аннабел.
Званый ужин — в Истоне! Я пришла в восторг.
— Но, Лео, что я надену? — воскликнула я. — Все мои вечерние платья устарели, кроме розового, а я сомневаюсь...
— Да, лучше тебе его не надевать, — хмыкнул Лео. — Будет нехорошо, если хозяин перебросит хозяйку через плечо и утащит от гостей посреди собственного званого ужина!
— Ох, Лео, не можешь же ты такое сделать.
Он повернулся так, чтобы можно было видеть мой живот.
— Могу, Эми, очень даже могу.
— Должна заметить, что к концу сентября оно, наверное, уже не налезет на меня, — вспыхнув, сказала я.
— Да, — самодовольно подтвердил Лео. — И раз уж я несу ответственность за новое, приятнейшее созревание твоей фигуры... — он выждал, пока я покраснею еще больше, и снова улыбнулся, гордой улыбкой обладания, — то тогда, моя сладкая Эми, я должен купить тебе новое платье. Когда сбор урожая закончится, мы вместе поедем в Лондон.
Мы поехали в Лондон ранним поездом и провели утро в Британском музее, так как Лео очень хотел показать мне мраморные статуи из Парфенона. После обеда мы собирались побывать у портнихи, а затем съездить в Кью. Греческие скульптуры в музее показались мне прекрасными, но еще больше я восхитилась черепками и другими мелочами домашнего хозяйства египтян — казалось чудом смотреть на игрушки, которыми дети играли столько лет тому назад!
Мы пообедали в дамской комнате клуба Лео.
— Ох, Лео, как мне сегодня здесь понравилось! — воскликнула я, допивая кофе.
— А тебе еще предстоит визит к портнихе, — снисходительно улыбнулся Лео.
— Но я надеялась, что ты тоже пойдешь со мной.
— Разумеется, пойду, после того, что ты выбрала, оставшись без присмотра. Я даже подумываю, не пойти ли нам к другой портнихе.
— Нам так нельзя, — качнула я головой. — Бабушка Витерс и Мод Винтерслоу никогда не простят нам, если мы закажем новое платье не у их племянницы.
— Их племянницы? — удивился Лео.
— Да, мадам де Хайвер зовет их обеих тетушками, — объяснила я. — Кроме того, I'hiver означает «зима». По-моему, она — дочь какого-то из их братьев.
— Но оба брата Винтерслоу... — он запнулся, выглядя очень заинтригованным. — Эми, сколько лет этой женщине? — я не решалась ответить, зная, что его задевает упоминание о возрасте, но он сказал сам: — Примерно моих лет или чуть старше?
— Да, похоже. Она начала седеть, но в основном ее волосы еще черные.