Серебряные фонтаны
Шрифт:
Тем не менее, он все равно любил ее, любил так, что когда ребенок родился слишком рано, и он понял всю глубину ее обмана, то все-таки простил ее и обещал признать сына наследником. Так Фрэнк стал лордом Квинхэмом, а когда-нибудь, в свой черед, станет графом Ворминстерским.
Ее муж никогда не брал назад своих обещаний, а она не сдержала своих. Она обещала ему его собственного ребенка, а вместо этого бросила его и вернулась во Францию к любовнику. Лео никогда не выдавал ее тайну. Напротив, он установил эту статую здесь, в глубине леса, и все вокруг засадил розами, ее любимыми розами, потому что любил ее. И он все еще любил
Я пробиралась назад сквозь лес, разговаривая с Розой. Я показала ей танцующих бабочек с желтыми крыльями и с голубыми, обведенными оранжевой каймой. Я показала ей галку, которая склонила набок гладкую черную голову, следя за нами. Я показала ей яркий розовый лихнис и зеленовато-лиловые побеги молодого конского щавеля, лепестки звездчатки и скрытые бутоны падуба. Сейчас, в мае, каждое дерево, каждый лист были зелеными и полными жизни.
Глава девятая
Перед ужином я зашла в угловую гостиную. Старые обои были сорваны и клочьями свисали со стен. Все было готово к новым работам, эта мысль взволновала меня. Подойдя к одному из высоких окон, я подняла Розу к плечу.
— Ты видишь розы, моя Роза? Скоро они зацветут — наверное, как раз к твоим крестинам. Когда-нибудь папа назовет розу твоим именем, как назвал ее маминым, — Роза удовлетворенно крякнула, а я поцеловала ее в похожую на розовый лепесток щечку и прижалась к совершенной раковине ее ушка.
Затем я отдала ее в детскую и нашла Клару, чтобы спросить, можно ли пригласить мисс Винтерслоу для шитья занавесок. Когда ей будет удобно, конечно.
— Ей будет удобно завтра утром, — усмехнулась Клара. — Больше всего на свете Мод Винтерслоу любит приходить сюда и совать нос в дела его светлости.
На следующее утро Клара спустилась вниз, чтобы найти меня.
— Мисс Винтерслоу говорит, что лучше всего ей повидаться с вами, моя леди, чтобы удостовериться, что она сошьет занавески так, как вы хотите. Она в комнате для шитья. Я сказала ей, что вы подниметесь наверх — иначе она явится сюда, и будет пялиться на все, что ей попадется на глаза, а мне не хотелось бы этого. Я позвала сюда Дору, чтобы она присмотрела за леди Розой, пока вы будете наверху.
Мод Винтерслоу выглядела очень подтянутой в своем облегающем черном платье. По ее лицу было видно, что она довольно стара, но ее спина была стройной, как у молодой девушки. Она смотрела на меня яркими, немигающими глазами.
— Доброе утро, мисс Винтерслоу, — вежливо сказала я.
— Доброе утро, моя леди, — ее глаза зорко прищурились, как у ящерицы. — Значит, это вы — ее светлость. Марта все рассказала мне о вас.
— Марта? — не поняла я.
— Моя сестра, Марта Витерс.
— А, бабушка Витерс.
— Бабушка Витерс! — фыркнула она. — Пусть Марта сама называет себя так, после того, как несколько лет прожила в Лондоне. Надо говорить «бабуся», как принято в селе. «Ваша бабуся» — я всегда так говорю ее малышне, — мисс Винтерслоу хмыкнула. — Марте это очень не нравится, но я не обращаю внимания, хотя она на год старше меня. А вы бывали в Лондоне? — внезапно спросила она.
— Да, мне приходилось там жить. Она одобрительно улыбнулась.
— Мне тоже — много лет, куда больше, чем Марте, но я не хвастаюсь этим, как она. Я умею вести себя. Я никогда не была легкомысленной девчонкой, как Марта.
Девчонкой?!
Мод Винтерслоу наклонилась ко мне, ее элегантные туфли на кнопках скрипнули.
— Позвольте-ка мне хорошенько взглянуть на вас, — я нервно попятилась назад, но она стремительно протянула руку и вцепилась в меня. — Нет, стойте где стоите, в последние годы я стала близорукой. В тот единственный день, когда вы были в церкви, я не разглядела у вас ничего, кроме донца шляпки. А пока я пробиралась через толпу зевак, собравшихся перед входом, вы уже уехали. Терпеть не могу ни этих деревенских ротозеев, ни их манеры. Так что мы имеем?
Кровь бросилась мне в лицо, когда зоркий взгляд мисс Винтерслоу обшарил меня с головы до ног. Удовлетворившись осмотром, она отпустила меня и отступила на шаг.
— Ну-ну, Марта не перезолотила лилию. Когда я впервые услышала, то не поверила — поймать сразу обоих, и отца, и сына, — но теперь вижу, почему вам это удалось. Вы, несомненно, милашка, — я вспыхнула, а мисс Винтерслоу повернулась и пошла к швейной машинке. — Теперь, моя леди, расскажите мне, какие вы хотите занавески. Как говорят в селе, Мод Винтерслоу не из тех, кто теряет время на сплетни.
Я показала ей материал и дала мерки.
— Сделать отстрочку? — спросила она.
— Да — вот здесь.
— Ладно. Скоро я это вам сделаю.
— Если вы заняты...
— Не беспокойтесь насчет этого. Если я попрошу своих заказчиков подождать, они подождут. Я — лучшая портниха в окрестностях, да и расценки у меня умеренные, — она снова оглядела меня. — Кто шил вашу юбку?
— Я.
— Ммм, неплохо сидит. Повернитесь спиной, — я повернулась. — Да, мне самой нравятся юбки из клиньев, хотя в наши дни нечасто встретишь шестиклинку. Где вы взяли выкройки?
— Я сделала их сама.
Увядшее лицо мисс Винтерслоу сморщилось в улыбке.
— Я и сама не скроила бы лучше. Где вы научились шить?
Я рассказала, и она одобрительно кивнула.
— Это хорошее место учебы. У меня поначалу не было денег, чтобы заплатить за обучение, поэтому я начинала швеей.
— Вы никогда не хотели стать горничной у леди? — спросила я.
— Я? — с негодованием воскликнула мисс Винтерслоу. — Быть на побегушках, у какой-то женщины, которая считает себя лучше меня только потому, что родилась в колыбели с фамильным гербом? Это почти так же плохо, как быть замужем, — фыркнула она. — Взгляните на замужних женщин, и вы увидите, какой они терпят ущерб! Вечно живут то с животом, то с дитем у груди — или и с тем, и с другим сразу, если небрежны. Постоянное вынашивание детей вредит женщинам и губит их фигуру, — мисс Винтерслоу зорко оглядела меня. — Вы еще сохранили талию, но подождите — когда вы перестанете кормить, то увидите, что ваши груди обвиснут, — она наклонилась ко мне: — Но не беспокойтесь, моя леди — стоит вам только сказать мне словечко, и я покажу вам, как сделать, чтобы они выглядели такими же, какими были до рождения этих двоих. Кусок прочной ткани, скроенный наискось по той форме груди, какая у вас была прежде — и все будет в порядке. Но вам нужно быть строгой с его светлостью, чтобы он не устроил вам это снова, понятно?