Серебряные звезды
Шрифт:
Мы заняли позицию со стороны дороги Скальбмеж — Казимежа-Велька и атаковали гитлеровцев, оттеснив их с кладбища к центру города. Скоординировав свои действия с отрядами, ранее вступившими в бой, мы замкнули кольцо окружения вокруг гитлеровцев. Немцы в ответ ввели в действие авиацию. Два самолета-корректировщика, прозванные «рамами» за то, что у них было два фюзеляжа, на бреющем полете кружили над нашими позициями и осыпали партизан длинными пулеметными очередями. Бой затягивался, становясь все более ожесточенным. Гитлеровцы вводили все новые и новые силы. Мы же все плотнее смыкали кольцо
С юга к Скальбмежу вплотную подходила холмистая гряда, изрезанная оврагами. На северных склонах холмов находилось городское кладбище с костелом, построенным в XV веке. Пышно украшенные в эпоху Возрождения помещения костела и его колокольня были настоящим памятником старины. Наш отряд вместе с партизанами поручника Балтыцкого оседлал неподалеку от кладбища высоты 244 и 248, перерезав дороги, ведущие из Скальбмежа в Прошовице и Казимежу-Вельку. Оставалось отрезать немцев еще и со стороны Мехува. К сожалению, неоднократные попытки овладеть мехувским шоссе не дали ожидаемого результата.
Ровно в одиннадцать часов одновременно начали наступление отряды со стороны Селеца и высот 244 и 248. Цепь партизан шаг за шагом продвигалась вперед, вытесняя гитлеровцев с западной околицы села Кобыльники и южных окраин Селеца и Гродзановице. На правом фланге атакой руководил капрал Смялы, на левом — подхорунжий Демон, а в центре — капитан Орлик. Со стороны Закшувека по дну оврага наступал взвод Болеслава Беднажа, а по склону холма — взвод Сергея Козленкова. От Тополи двигался отряд поручника Балтыцкого.
Я поднялся на край оврага. Прямо перед нами вдоль южной ограды кладбища расположились пулеметные гнезда немцев, которые нужно было уничтожить любой ценой. Мы бросились к ним. До пулеметов оставалось всего несколько десятков метров. Быстрее, быстрее…
Очереди из наших автоматов косили засевших на кладбище фрицев. Часть партизанской цепи, атаковавшей в пешем строю, рассыпалась у подножия холма, остальные заняли позиции у выходов из оврагов, обрушивая лавину огня на ошеломленного противника.
Я выхватил гранату. Отсчитал три секунды, швырнул ее — и грохот взрыва разорвал воздух. Станковый пулемет гитлеровцев умолк. Семнадцатилетний Вацек Пежак и Стах Якубчик из Войславице, маскируясь в густых хлебах, поползли краем поля к другому пулеметному гнезду. Две гранаты, брошенные почти одновременно, ликвидировали расчет гитлеровцев. Еще несколько минут — и кладбище в наших руках.
Но почему задержалась цепь партизан, наступавших со стороны Селеца?
Как выяснилось, стремительно атаковавшие партизаны капитана Орлика наткнулись на тела зверски убитых бойцов отряда Францишека Козловского, и это задержало их.
Хотя немцы еще удерживали город, мы не оставляли их в покое. Овладев кладбищем, небольшие группы партизан ворвались на улицы Скальбмежа, обстреляли противника и вернулись на свои позиции. Мы ждали советские танки.
В шестнадцать часов капитан Орлик получил приказ обойти немцев с севера и отрезать им пути отступления к Мехуву. Наши партизаны снова бросились в атаку на перекресток дорог Шарбя — мехувское шоссе. В семнадцать часов прибыли два советских
Мы немедленно сформировали ударную группу под командованием подпоручника Антония Добровольского. Танки проложили партизанам путь, и они ворвались в город, ликвидируя группы отчаянно сопротивлявшихся гитлеровцев. К восьми часам вечера Скальбмеж был полностью освобожден, а жители его спасены от неминуемой смерти.
Во время боев за город немцы потеряли убитыми и ранеными около 120 солдат и офицеров. Мы захватили несколько легковых машин и грузовиков и много военного снаряжения.
Немцы расстреляли шестьдесят пять жителей Скальбмежа и одиннадцать крестьян из соседней деревни Шарбя. В ходе боев погибло двадцать партизан Сокула и Францишека Козловского и оба командира этих отрядов. Тяжелое ранение получил старший сержант Квятковский из группы Янчака…
Разумеется, я не ставил перед собой задачи подробно рассказать о боях за Скальбмеж. Эта тема, несомненно, заслуживает специального исследования. Тем не менее, говоря о Скальбмеже, следует отметить боевой порыв, то горячее желание сражаться и победить, которое проявила горстка партизан, вступивших там в неравный бой с гитлеровцами. Несмотря на упорные атаки противника, «Пиньчувская республика» осталась свободной. Бело-красные флаги развевались над крышами крестьянских домов. Повсеместно создавались гминные рады — первые органы новой народной власти.
Мое участие в борьбе против гитлеровских оккупантов закончилось несколько позже. В составе 1-й бригады Армии Людовой имени Бартоша Гловацкого 15 августа 1944 года я участвовал в прорыве линии фронта под Стопницей. Партизаны вышли на территорию, уже освобожденную Советской Армией и Войском Польским. Потом началась борьба против банд реакционного подполья, уже в рядах регулярной армии. Но впервые познанное в партизанских отрядах чувство солдатского долга осталось навсегда.
Капитан Эдвард Рокицкий. Я сражался в рядах Советской Армии
Во время гитлеровской оккупации меня вывезли на принудительные работы на территорию бывшей Восточной Пруссии. В конце 1944 года я убежал от своих хозяев, перешел линию фронта и вступил добровольцем в ряды Советской Армии.
Солдатскую присягу мы приносили в какой-то деревне. По восемь человек нас приглашали в избу, где размещался штаб. В комнате стоял стол, на котором лежали наши документы. За столом сидел капитан. За его спиной стояло Знамя полка, охраняемое двумя часовыми. На стене висел портрет В. И. Ленина. Выстроившись перед столом в одну шеренгу, мы вытянулись по стойке «смирно». Капитан спросил, умеет ли кто-нибудь из нас читать по-русски. Из нашей восьмерки только я знал русский язык, и потому капитан протянул мне текст присяги. Я громко прочитал торжественные слова присяги, разделяя предложения так, чтобы все остальные могли повторить их. После прочтения каждый из нас подписался под текстом, и капитан поздравил нас с вступлением в ряды Советской Армии.