Серебряный единорог
Шрифт:
Несмотря на удовлетворительное самочувствие, голова директора была пустая, как котомка нищего. Он раскрыл папку с документами и стал читать текст предлагаемого договора. Смысл соглашения ускользал от сознания, словно мыло в бане. Анатолийский раздраженно отодвинул папку и подошел к окну. Погода на улице стояла под стать настроению Меркурия. Сильный ветер нёс темные тучи на запад. Хмурое апрельское небо предвещало снег.
«В Европе уже деревья распустились, а здесь зима норовит вернуться», – тоскливо подумал Меркурий. Ему вспомнился чудесный уголок в Испании на
Меркурий приложил лоб к окну. На холодном стекле исчезали тающие снежинки так же, как солнечные воспоминания.
«Надо работать и работать, чтобы добиться цели, – затянул он как заклинание, – вкалывать и вкалывать. Никаких пьянок и гулянок. Скотина я, что вчера нажрался. Урод! Алкаш несчастный!»
Позвякивание ключей в коридоре отвлекло Меркурия от самобичевания.
– Открыто! – крикнул он.
Вошла Наталья Каленова и, увидев бледного директора, обеспокоенно спросила:
– Что-нибудь случилось? Вчера вас не было.
– Случилось. Я прозрел, что надо работать, как негру на плантации, как рабу на галере, как стахановцу в шахте. С сегодняшнего дня в нашей фирме все будут пахать. Впрочем, к вам, Наталья, у меня нет претензий. Вы работаете ответственно.
Каленова смущенно улыбнулась и сказала:
– Вчера на счет поступили деньги.
– Знаю, банковский кредит.
– Какой кредит? Вы же сами сдали наличные в кассу.
– Ах, да, припоминаю.
Бухгалтер с удивлением посмотрела на директора, но удержалась от вопроса и уточнила:
– Поступили семьдесят пять тысяч рублей от угольного разреза.
– Хорошо, оплатите телефон и выпишите аванс.
Наталья потупила глазки:
– Карасевич просил зайти.
Анатолийский вздохнул:
– Переведите «Спутнику» долю учредителя, уплатите налоги, а остальные деньги снимите со счета.
Молодая женщина принялась подкрашивать ресницы перед зеркалом.
– Вы слышали о Тунгусе?
– Каком Тунгусе?
– Местном авторитете. В соседнем со мной подъезде жил. Прогуливался вечером с собакой, вместе с овчаркой и расстреляли. Жалко собаку, красивая была. Я теперь боюсь мусор выносить, мерещится, что труп валяется во дворе.
– Второй случай за месяц, – произнес директор.
– Третий. Бурбон, Тунгус и Чика.
– Чика к нам в офис заявлялся. Когда его убили?
– На прошлой неделе. В кафе «Лира» какие-то разборки были…
– Жаль парня. Любознательный был.
Без пяти девяти в офис фирмы «Гранд-тур» вошел Цырендаши Аюров. Приветливо поздоровался с Меркурием и Натальей. Разложил на столе ватман и принялся чертить карту, старательно выводя названия озер и ручьев. Карта походила на иллюстрацию из детской книжки об истории. На ней были изображены рельефные горы и реки, плиточные могилы древних захоронений, юрты в урочищах, отары овец, табуны коней, караваны
Полюбовавшись картой, Анатолийский втянулся в работу. Он проштудировал договор и разорвал его, выбросив клочки бумаги в мусорную корзину. В этот момент зазвенел телефон.
– Фирма «Гранд-тур», – сказал в трубку директор и, выслушав, ответил: – Нет, спасибо, вагон тушенки не нужен.
Не успел он убрать руку с аппарата, как раздался второй звонок.
– Есть вагон тушенки, – раздался вкрадчивый голос из трубки. – Высший сорт. Продам по заводской цене. Сделаю скидку, если…
– Тушенка не нужна, – раздраженно оборвал очередного посредника Меркурий.
– Сейчас замучают брокеры, – сказала Каленова. – До обеда будут звонить с Азиатской биржи.
Звонки следовали один за другим.
– Денег нет и не предвидится! – рявкнул в трубку директор, даже не выслушав «Здравствуйте».
Как по волшебству, звонки прекратились, но в одиннадцать часов телефон опять затренькал. Анатолийский выслушал и радостно воскликнул:
– Ну, наконец-то! Хоть один покупатель тушенки нашелся. У меня её двадцать вагонов скопилось…
Наталья засмеялась, Цырендаши невозмутимо корпел над картой.
Около двенадцати в кабинет шумно ворвался Олег Пиханов. Он явно продолжил пьянку и похмелился с утра. Глаза его блестели, а резкие движения ясно говорили об изрядном принятии алкоголя.
Анатолийский грозно приподнялся из-за стола и шипящим голосом спросил Пиханова:
– Какой у тебя праздник?
– Дак от армии откосил, Сократыч, – радостно возвестил коммерческий директор. – Вы же знаете.
– И что теперь надо месяц гулять?
Пыл у Олега моментально спал.
– Скажи, Олег, может ты скрытый алкоголик?
– Почему скрытый?
– Значит, явный.
– Я же по делу выпивал. По лесозаготовке…
Директор оборвал Пиханова:
– С сегодняшнего дня объявляю год трезвости. За появление на работе пьяным – увольнение без права на апелляцию. Всё понял?
– Да понял я, больше не буду.
– Исчезни с моих глаз и не приходи, пока не протрезвеешь.
– Так я человека привел, в коридоре ждет.
– Тоже пьяный?
– Трезвый. Он цистерну может выпить и не захмелеть.
– Чёрт с тобой, заводи.
Посетителем явился бородатый мужик лет сорока пяти. Мужик оказался настоящим вахлаком, отсидел в Сибири восемь лет, валил лес в тайге. Звали его Иваном Железняковым.
– Что вы предлагаете? – неприязненно спросил директор.
– Козырное дело – валку леса, – прогудел посетитель.
Анатолийский знал, что лесозаготовки – выгодный и малозатратный бизнес. Японцы и китайцы готовы брать лес в любом количестве.
– По деляне я договорился, – продолжил Иван. – Лес строевой, в основном сосна. До железки* недалеко.