Серебряный лебедь
Шрифт:
— Зачем она пришла?
Бишоп сжимает челюсти, его глаза не отрываются от моих, когда он гладит волосы Элли. Наматывает ее длинную гриву вокруг своего кулака, дергает голову, чтобы она смотрела ему в лицо, все это время его глаза остаются на моих. Запертые, зачарованные и чертовски гипнотические. Он медленно высовывает язык и облизывает ее нижнюю губу.
— Я не знаю, детка. Может быть, тебе стоит спросить Нейта, почему его надоедливая младшая сестра пришла сегодня вечером со своими надоедливыми маленькими друзьями.
Парень втягивает ее нижнюю губу в рот, ловя ее зубами, прежде
Жар, смешанный с гневом, пульсирует во мне. Спокойное дыхание, Мэди. К черту его.
Я смотрю на Элли, ухмылка скользит по моему рту.
— О, сейчас, сейчас, — говорю я, моя игра в покер-фейс сильна. — Не веди себя так, будто его поцелуи настолько хороши. — Я закатываю глаза с ухмылкой, сужаю их на Бишопа и наклоняю голову. — На вкус он как вымытые шлюхи, накачанные крэком. — Тогда я смотрю на Элли. — Но, теперь, когда я знаю, с кем он целовался, — моя ухмылка становится глубже, — это действительно имеет смысл.
— Ты су…
Она собирается вскочить с дивана, когда из меня вырывается смех. Нейт хватает ее за руку и толкает обратно на колени Бишопа. Бишоп, в глазах которого смешались голод и ненависть, внимательно наблюдает за мной. Я ухмыляюсь ему, дьявольски хихикая. Если он думает, что я буду сидеть, сложа руки, и позволю ему выставить меня на посмешище со своей маленькой игрушкой, то он ошибается. Большую часть своей жизни я провела в дураках, и с недавних пор поняла, что мне не очень нравится чувствовать себя такой. Конечно, это из-за вина.
— Ты! — Нейт указывает на меня. — Нужно переодеться. Ты не можешь так одеваться здесь сегодня.
— Он прав. — Кэш кивает. Кэш никогда ничего особенного не говорит, поэтому то, что он вставляет свои две копейки, выглядит странно.
— Во-первых, ублюдки, я не буду переодеваться. Ты знаешь, сколько времени ушло на то, чтобы влезть в это платье? — сладко спрашиваю я, все еще улыбаясь. — Я имею в виду, что можно только надеяться, что, кто бы ни был тот счастливчик, с которым я окажусь сегодня вечером, ему будет легче снять его, чем мне надеть.
— Заткнись. Переоденься. — Нейт указывает на лестницу.
— Нет, — шиплю я, обиженно оглядывая его с ног до головы.
— Господи, — усмехается Брэнтли. — Она уже навеселе.
Элли смеется, обхватывая руками Бишопа за талию и ерзая у него на коленях.
— О, это смешно.
Я стряхиваю их обоих.
— Не так смешно, как твое дыхание, которое, кстати, на вкус как задница.
— О? — спрашивает она, смеясь и готовясь пристыдить меня перед всеми. Кто-то вроде Элли Паркер не сдается без боя. — А ты знаешь, какая на вкус задница? — Они с Лорен торжествующе ухмыляются друг другу.
— Конечно, я знаю, — говорю я натянуто. — Мои губы чувствовали язык Бишопа.
Их смех мгновенно прекращается, и она снова собирается вскочить с дивана, но на этот раз Бишоп останавливает ее движения.
— Это был последний раз, когда ты угрожала мне в моем гребаном доме, между прочим, — говорю я ехидно, мои плечи расправляются. Пошла она, и пошли эти парни.
Я отворачиваюсь, забыв, зачем вообще пришла к ним.
—
Новая цель: выглядеть чертовски сексуально сегодня вечером, напиться, и, надеюсь, найти кого-то, о кого можно потереться задницей.
ГЛАВА 13
— ГОСПОДИ. — Я смотрю на незнакомку в зеркале. — Это я? — ухмыляюсь, отряхиваясь.
Татум и Тилли расхохотались, обе милые и навеселе, а я немного опьянела, но все еще достаточно трезва, чтобы ходить, говорить и вести себя нормально. Я нахожусь в той зоне, где все тепло, когда твоя кровь пульсирует, и ты просто знаешь, что сегодня будет хорошая ночь. Я чувствую это в своих костях и крови.
Я касаюсь губ.
— Черт. Я выгляжу прилично.
— Прилично? — обиженно усмехается Татум. — О, дорогая, я не делаю прилично. Я делаю чеертовски. — Она издевается над голосами Смоки и Айс Кьюба из фильма «Пятница».
Я расхохоталась. Татум чертовски хорошо справилась. Мои темные волосы абсолютно прямые, свисают до копчика, глаза подведены черным, а кожа покрыта золотистым бронзатором. Мои щеки покрыты персиковыми румянами, а платье сменилось более откровенным. Да, я сбросила скромное обтягивающее красное платье, которое Нейт уже пытался сказать мне, чтобы я переодела, и заменила его тонким кожаным платьем телесного цвета на тонких бретельках. Оно облегает мое тело, как вторая кожа, подчеркивая узкую талию и то, как мои бедра слегка расширяются. Оно также демонстрирует мою круглую попку и грудь размера D, которые я всегда пытаюсь скрыть.
Но не сегодня. О нет.
Я всегда стеснялась своего тела. Потому что у меня нет такой красивой маленькой попки или задорных маленьких сисек, которые просто сидят и выглядят идеально. Я не большая. На самом деле я миниатюрная, но мои изгибы определенно нет. Платье показывает большую часть моей груди и всю фигуру. До сих пор мне хорошо удавалось скрывать это. Элли добралась до меня. Бишоп добрался до меня. Они все меня достали. Теперь я хочу поиметь их всех, упакованная в маленькое платье.
— Надень каблуки. — Татум швыряет в меня черные туфли.
— Я действительно не хочу.
— Мне все равно, — она хихикает, делая еще один глоток.
Вечеринка внизу, очевидно, в самом разгаре: громкая музыка, звон бокалов и грохот смеха. Визги надоедливых пьяных девчонок — ты сейчас пьяная девчонка — и приезжающие и уезжающие фары, освещающие мою тусклую спальню, еще больше доказывают, что сегодня будет грязная ночь. Мы провели здесь большую часть ночи, напиваясь и готовясь, и это было приятно. Мне кажется, что я знаю и Тилли, и Татум всю свою жизнь, почти как будто мы родственные души, только дружеские. Или, может быть, девушки должны находить свои родственные души в своих друзьях, а парни — просто для того, чтобы быть рядом. После того, как я рассказала девочкам обо всем, что произошло в гостиной, мы все решили сменить мой наряд и немного переборщить — вот почему я сейчас выгляжу так, как сейчас.