Серенада для Черного колдуна
Шрифт:
Надо было видеть, какие лица после этих его слов стали у моих друзей, но я сдержалась, не расхохоталась, зажала рот ладонью и честно терпела, пока за ними не закрылась дверь, а затем, огда Тан подхватил меня на руки, обвилась вокруг него диким насом и склонила голову, встречая твёрдые губы тихим шёпотом:
– Скучал без меня?
В ту ночь, когда мы с Эстэр попали на эту сторону Гряды, мне в руки впервые в жизни попались чудесные книжки, призванные разнообразить женский досуг. Тогда я их от корки до корки прочитала, но содержание по-настоящему оценила только сейчас… Была там эта фраза, произнесённая
– Чуть не сдох. Так хочу тебя, Синеглазка… Не представляешь себе.
Меня снова прошило молнией из грозы, что бушует в его глазах, и я встретила жадный поцелуй с такой охотой, что Тан, конечно же, сразу понял, что я скучала не меньше, чем он.
А позже, когда муж закончил меня приветствовать так, как, по его словам, положено настоящему мужу, и отпустил, я стояла в дверях ванной комнаты и смотрела, как он моет лицо и шею холодной водой, чтобы хотя бы частично избавиться от дурных мыслей и усталости.
Очень хотелось отложить решение всех вопросов на утро, но я понимала, что оставить всё, как есть, сейчас нельзя. Избавилась от щита тишины, пока Тан надевал сухую рубаху, прошлась по спальне, собирая кое-что из своих вещей и мысленно отмечая, что Мэки была гораздо лучшей горничной, чем сбеавший от меня колобок. И внезапно вспомнила замечание Беса о том, что бежать без Тана я не захочу, а по доброй воле он со мной не поедет. Отчего-то эти слова не вызвали боли тогда, а только сейчас, когда я всерьёз об этом задумалась. Интересно, что скажет Танари, если я предложу ему бросить всё и уехать из Султаната… И будет ли честно с моей стороны просить его об этом?
– Синеглазка, о чём ты задумалась?
Тан вышел из гардеробной, на ходу застёгивая рубаху и не сводя с меня внимательного взгляда.
– О всякой ерунде, – ответила я.
– А выглядишь так, будто пытаешься в уме решить сложную математическую задачу. – Да уж… Непростую. – Это от голода, ейка, я уверен. Как тебе идея устроить набег на дворцовую кухню?
– Прямо сейчас?
– по-моему, это не я спросила, а радостно выкрикнул мой исстрадавшийся желудок.
– Ну, да.
– А это уместно? А как же Орешек?
– Уместно. И Морай подождёт, если мы задержимся… Ну же, Синеглазка. Решайся. Или хочешь, я велю прислать еды сюда?
Есть хотелось просто безумно, но вместе с тем и от ночной экскурсии по дворцу отказываться было глупо, и о моём решении Тан догадался без слов, схватил за руку и почти бегом потащил к выходу, объясняя по пути:
– На самом деле во дворце несколько кухонь. Та, на которой готовят султану и его приближённым, работает круглосуточно. Ещё одна обслуживает стражу. В крыле для слуг есть холодная кухня и ещё одна в подвалах,там коптят мясо, рыбу, сушат грибы с овощами.
Рот наполнился слюной, но я всё же нашла в себе силы уточнить:
– А мы куда?
– На ту, где горячее можно найти в любое время дня и ночи, конечно. Как иначе?
До кухни мы добрались на удивление быстро, а всё потому, что Тан использовал тайные ходы и кое-где мы в прямом смысле слова проходили сквозь стены. Уверена, если бы мне пришлось искать дорогу назад, я
Мы миновали несколько постов стражи, а у самых дверей oбители местных поваров нас даже задержали: новички-стражники, оказывается, не знали в лицо эмира-ша-иля, и вызвали пo тревоге начальство. Прибежавший по сигналу акинак eдва не поседел, увидев, кого задержали его подчинённые.
– Эмир-ша-иль! – просипел страшным голосом. – Я… мне… по всей строгости ответят!
– За бдительность? – вскинул брoвь Тан. – За бдительность подчинённых обычно награждают. Другое дело, если бы я в форме был, а так… придраться мне к нечему. Вольно.
Ну, а после этого мы, наконец-то, оказались на кухне.
Пахло здесь так, что я ещё на пороге так громко сглотнула, что один из поваров, рассмеялся и велел своим помощникам накрыть для благородных господ столик для снятия проб.
– Кто хоть тут пробу снимает?
– спросила я, когда работники кухни, забыв о нас (видимо, мы не первые ночные гости в этом «заведении»), вернулись к своим делам. – Неужели сам султан кио?
– Смеёшься? – Тан прямо руками взял жареную тушку какой-то птички и, зажмурившись от удовольствия, впился в неё зубами,и я, не долго думая, сделала тоже самое.
– Мне-а, - с наслаждением жуя сочное, невероятно вкусное мясо, ответила я.
– А что такое?
– Раньше тут специальный человек сидел, лично пробовал каждое блюдо, проверяя, не oтравленное ли.
– Мой аппетит был таким зверским, что после слов о ядах даже не икнул, а потребовал жёлтой лапши и тушеной суали. – Теперь эту должность упразднили. Артефактами пользуются.
– Момятно, – отозвалась я и облизала пальцы, окончательно забив на этикет и на то, о чём завтра будут сплетничать все слуги дворца. Я ем вкусную еду в компании самого удивительного мужчины и нам нет дела до всякой мишуры…
– отя светлейший султан Акио тут тоже частенько ужинает, – продолжил Тан.
– Особенно, если проводит ночи в карее.
– Ему-то зачем? – изумилась я. – Ему же слуги всё принесут, только пальцами щёлкни.
Тан наклонился вперёд и поманил пальцем, чтобы я приблизилась.
– Никому не скажешь? – прошептал, когда расстояние между нашими лицами стало таким маленьким, что и мушка не проскользнёт,и я, зачарованная смешинками в его глазах,тряхнула головой.
– Он страсть до чего любит готовить. Только т-с-с-с! Это секрет!
Я рассмеялась, ни капельки ему не веря.
– Придумаешь тоже!
– Эй! Думаешь, я вру? Не веришь мне, кого хочешь спроси,тебе тут самый последний поварёнок подтвердит… Во дворце эту историю все знают, но дальше этих стен не выпускают. Султан кио очень рано остался сиротой,ты же знаешь.
– На самом деле, я не знала, потому что историю никогда не любила, но кивнула для виду, чтобы не выглядеть совсем уж глупой.
– И ужасно тосковал, никакого сладу с ним не было. А на кухне в те времена посудомойкой одна рабыня c севера работала. И вот только она подход к малышу находить умела. Поначалу-то султан не хотел, чтобы единственный сын среди поварят да слуг отирался, а потом рукой махнул, только велел, чтоб рабыню из посудомоек до помощниц повара повысили. Вот тогда-то маленький Акио к готовке и пристрастился.