Серёженька. Полная версия

Таня Х.

– А это не поздно для экзамена? – с улыбкой спросил Серега.

– Для нашего с тобой экзамена в самый раз. У меня жена с дочкой в деревню уехали до среды. Я тебе адрес в смс скину, – сказал Комаров, а потом добавил сдавленным голосом: – Если ты не передумал.

– Нет, не передумал. Лингвистика – наше все, Александр Михайлович, – засмеялся Серега и нажал отбой.

Его веселило то, как Комаров на него реагировал. Он даже почувствовал, что его самого заводит предстоящая встреча, что он предвкушает ее. В кофейне в этот

день было мало народу, в праздники все тюленят дома и редко доходят даже до магазинов, не то что до кофеен. Второго января люди еще доедают оливье и селедку под шубой, им нет дела до латте и капучино. Поэтому весь день Серега просидел за стойкой, читая Франсуазу Саган. Она как раз была в списке Комарова, который любил французских авторов, и, хотя он не планировал сдавать зарубежку честно, почитать что-то оттуда было не грех. К тому же «Здравствуй, грусть» Сереге зашло на ура. Он даже ловил себя на том, что представляет себя Сесиль – юной француженкой, пускающейся в пучину разврата. Накануне свидания со стареющим профессором этот образ был весьма уместным.

В смс значился адрес – Мичурина, 8 – от кофейни два шага шагнуть. Серега выключил оборудование, переоделся, погасил везде свет и выглянул из кофейни. На парковке машин уже не было. Теперь он всегда оглядывался, ища глазами Кузю. Он делал так, даже понимая, что тот наверняка ссыт больше него. И, тем не менее, этот рефлекс теперь был с ним уже постоянно. Серега закрыл кофейню и направился по указанному адресу. Это была четырехэтажная сталинка на перекрестке улиц. Зайдя в темный двор, Серега нашел нужный подъезд и позвонил в домофон. Оттуда послышался голос Комарова:

– Второй этаж.

Преодолев два пролета, Серега оказался перед дверью, отделанной искусственной кожей – как это было модно в 80-е годы. Она открылась, и перед ним возник профессор Комаров в голубой свежевыглаженной рубашке, застегнутой на все пуговицы, и джинсах. Дома так никто не ходит – очевидно, он принарядился для Сереги. И этот факт его тронул.

– Проходи.

Серега зашел в темную прихожую, на него пахнуло запахом старых книг и журналов, как бывает в библиотеке. Он разулся, повесил куртку на крючок, где висело несколько классических пальто на плечиках, и прошел по длинному коридору за Комаровым в комнату, которая, очевидно, была гостиной и кабинетом одновременно. Тут было много книг на открытых и закрытых полках, в углу стоял большой аквариум, на стенах висели старые фотографии и картины с видами волжских пейзажей. Обстановка была скорее советской, чем современной, но все выглядело очень аккуратно и добротно. Настоящая профессорская квартира.

– Садись. Кофе будешь? – спросил Комаров, указывая на диван, накрытый красным покрывалом.

– Нет, мне и на работе кофе хватает, – улыбнулся Серега и сел на предложенное место.

– А где ты работаешь?

– В кофейне. Рядом с «Айсбергом», знаете?

– Да, что-то такое там видел, но никогда не заходил, – немного озадаченно ответил Комаров и встал словно в нерешительности.

– Ну, вы теперь заходите, я там почти каждый день бываю.

– А как же учеба? – укоризненно спросил Александр Михайлович и сел рядом на диван. – Ведь

совсем немного осталось учиться. Зачем же так запускать?

– Ну, если бы я не запустил, меня бы тут не было, – улыбаясь, ответил Серега и положил голову на спинку дивана, разглядывая Комарова и отмечая, что тот волнуется.

– Это верно, – отозвался тот, протянул руку к лицу Сереги и убрал прядь, упавшую ему на глаза. За время скитаний по больницам у Сереги отросли волосы, и он все никак не мог собраться их подстричь.

– Ты похож на Антиноя, – тихо сказал Комаров и скользнул рукой по его щеке, а потом положив большой палец ему на нижнюю губу. Серега открыл рот и коснулся его языком, потом подался ближе и поцеловал Комарова. Тот снял очки, навалился на него сверху и стал покрывать его лицо поцелуями, потом впился в его губы. Серега ответил, просунув язык ему в рот, раздвинул ноги и обхватил ими Комарова.

– Ты такой смелый, – выдохнул тот ему на ухо.

– Надо быть робким?

– Не надо, – ответил Комаров, приподнял на нем майку и накрыл губами правый сосок Сереги. Тот тихо застонал и стал расстегивать на нем джинсы. Комаров оторвался от его груди и стал соскальзывать языком ниже, потом негнущимися от возбуждения пальцами расстегнул на Сереге штаны, приспустил их и проник рукой в трусы. У того уже давно член стоял колом. Он и забыл, когда последний раз трахался. Если не считать дрочки с Сашей в машине, то уже месяца два как ни с кем у него не было. И Комаров с его ясными голубыми глазами и мягкими манерами сейчас очень заводил.

Серега почувствовал, как Комаров лизнул головку его члена, а после заглотил ее целиком. Серега выгнулся на диване и застонал, сжав его плечи. Тот ласкал его нежно, не грубо, без расчета на быструю разрядку. И эти медленные ласки довели его до очень яркого оргазма, он вскрикнул, задрожал и откинул голову назад, на секунду потерявшись во времени.

Серега пришел в себя и увидел, что Комаров сидит на диване и рассматривает его лицо.

– Ты очень красивый сейчас.

– Меня еще никто красивым не называл, – возразил Серега.

– Значит, ты имел дело со слепыми, – с улыбкой отозвался Комаров и прерывисто вздохнул.

Серега приподнялся, опустился на пол и встал между ног Комарова. Тот был еще в джинсах, они были расстегнуты, он помог их приспустить, стянул с Комарова трусы и увидел, что его член набух, но не стоит. Он взял его в рот и начал сосать, член стал твердеть, но полностью не встал. Серега поднял глаза на Комарова, тот следил за его движениями и тяжело дышал.

– Продолжай, Сережа.

И Серега продолжил. От его ласк Комаров через несколько минут кончил. Серега проглотил сперму и сел рядом на диван. Они оба тяжело дышали.

– Ты хорошо сосешь. Но так сосут проститутки, а не влюбленные, – заметил Комаров.

– А в чем разница? – спросил Серега, чувствуя себя неуютно после такого замечания.

– Разница в том, что я доставлял тебе удовольствие, а ты торопился довести меня до оргазма.