Серое братство
Шрифт:
— Я шпион по сути, — предупредил я тоже искренне. — А кроме этого я еще убиваю и воюю. И я беден…
— Ты оплатишь свое спасение служением мне. Если все пройдет так, как я задумала — быть тебе в почете. Сегодня я получила козырную карту в свои руки, — Лация довольно улыбнулась. — Надеюсь, она сыграет.
— Мне не оставляют выбора, — я в смятении налил себе еще вина, сделал приличный глоток. — А я не привык отказывать, когда меня просят красивые девушки. И вообще, это предложение как дорога в один конец.
— Вот почему нам не прислуживают лакеи. Лишние уши мне
Мы вышли из покоев королевы, и за нами тут же увязался вездесущий слуга-телохранитель, а с ним еще парочка гвардейцев. Мы прошли просторный зал насквозь и вышли в услужливо распахнутые двери во внутренний двор, спустились по лестнице под неусыпным взглядом гвардейцев, стоящих на карауле. Королевская карета уже ждала нас.
Резиденция королевы-матери находилась неподалеку от дворца в живописном месте. Великолепный особняк из ослепительно белого камня скрывался между огромных елей на высоком холме. А вымощенная камнем широкая аллея делала причудливый изгиб, два раза делала круг вдоль резиденции, карабкаясь вверх, прежде чем плавно закончить свой бег возле мраморного крыльца.
Нас уже ждала приличная свита, где я углядел и вездесущего Грига. Рядом с ним колыхает огромным животом в алом плаще какая-то важная личность. Помимо них возле крыльца стояло около десятка сановных господ, приодетых как яркие птички, все в золоте, драгоценных камнях и многочисленных наградах. При виде вышедшей из кареты Лации они разом склонили головы, а откуда-то сбоку грянули фанфары. На высоком шпиле взвился ярко-голубой штандарт с поперечной желтой линией, а за ним — флажки поменьше.
Господа недолго держали головы склоненными. Они тут же выпрямились и гордо стали глядеть в нашу сторону.
— Бергские правители за такое непочтительное поведение давно бы сняли им головы, — пробормотал я едва слышно, скорее для себя, чем для других ушей.
Лация фыркнула и остановилась, потому что к нам, печатая шаг, приближался офицер-гвардеец в позолоченном парадном мундире. Я скромно стоял позади, а еще дальше — слуга и телохранители. Она же услышала, слегка повернула голову и тихо ответила:
— У нас существует равенство между людьми знатных родов и королевским двором. И это все закреплено законом. Я не могу заставить их склонить шею до самой земли. Но хорошая скачка за оленями одному из них не помешает.
— Я думал об этом. Кто он?
— Министр финансов барон Артус, — любезно представила его Лация.
Офицер подошел ближе и рявкающим голосом отдал рапорт, который королева выслушала с непроницаемым лицом. Потом он резко отошел в сторону, давая Лации дорогу. Кое-что я уже понимал в речи ваграмцев, и довольно сносно мог говорить, благо учителя у меня были неплохие. Те же ребята из башни.
— Королева-мать ждет вас в аудиенц-зале, моя королева, — сказал Григ. — Прикажете доложить?
— Формальный протокол задержит нас, — отрезала Лация, — поэтому обойдемся без церемоний, Григ. Ведите нас.
Можно ли
Нас ждали три человека. Королеву-мать я узнал сразу, потому что из женщин она была единственной в этом зале. Двое других были мужчины. Один — старик с длинными седыми волосами, бледным лицом, что бывает с теми, кто редко появляется на солнце, тем более таком жарком, как в Одеме. Второй выглядел посвежее, но и ему было уже около пятидесяти. Он больше всех привлек мое внимание, так же, как я — его. Мы обменялись быстрыми взглядами, прощупывая друг друга. Жизнь его проходила явно не среди дворцовой роскоши.
— Королева Лация с помилованным! — громко объявил наше появление неожиданно откуда вынырнувший глашатай с большой тростью в руке. Ею он так стукнул по мраморному полу, что эхо еще долго гуляло под широкими сводами зала. Королева-мать поморщилась, но тут же взяла себя в руки.
— Это и есть тот самый знаменитый шпион по имени Гай? — с плохо скрываемой насмешкой спросила она. Для нее я казался жалкой букашкой. — У тебя всегда было в порядке с чувством юмора, дочь моя. Такую головушку рубить грех…
Лации это не понравилось.
— Я старалась быть справедливой, но старые законы уже не дают того эффекта, что было раньше. Я пошла на заведомое нарушение законов, чтобы спасти человека.
— Это из-за новых обстоятельств. Не появись веская причина, ты бы не побежала на площадь самолично объявлять амнистию.
Н-да, мамаша клевала больно.
— Не сердись, дочь моя, — попыталась сгладить резкость в своих словах королева-мать. — Раз ты посчитала нужным поступить именно так — значит, так оно и должно быть.
Она подошла настолько близко ко мне, что я ощутил сладковатый запах душистой воды. Я поспешно склонил голову, стараясь не смотреть в ее лицо.
— Ты нашла изъян в железном строю законов и воспользовалась им. Что ж, я бы поступила так же.
Лация предпочла промолчать. Правильно. С взрослыми и умудренными жизнью людьми лучше не спорить. Королева-мать едва слышно хмыкнула и пошла обратно, и ее голос рассыпался по залу:
— Итак, господа, я свое любопытство утолила, а посему не хочу больше сдерживать любопытство ваше. Я удаляюсь с королевой, а вы можете разговаривать хоть до бесконечности. Нашему гостю уже не нужно никуда торопиться. Да и вы, энн Ральер, сгораете от нетерпения.
Дамы исчезли в боковой двери. Незаметно удалился и Григ, и остальные лица, которые меня совершенно не интересовали. Седоволосый старик быстро подошел ко мне и представился:
— Я — Ральер, бывший министр финансов, чей пост занял жирный мешок с салом Артус. Ныне я нахожусь в отставке, и времени у меня тоже достаточно, как заметила энни Женнис. А этот господин — мой хороший товарищ. Его зовут Абилард. Граф Абилард. Мы услышали про невероятное появление твое у нас в Одеме. Твое имя ведь Гай, не так ли?