Серое братство
Шрифт:
Сход открыл пожилой мужчина, невысокий, но очень крепко сбитый, с неимоверно длинными руками, на которых проступали прожилки вен. Его отличал шрам через верхнюю губу.
— Братья! — начал он свою речь. — Наш Сход начинается в неудачное время. Протекторат ведет войну, в которой мы тоже участвуем, хоть и не по собственной прихоти. Это всех нас касается — что делать. Наши братья гибнут в этой войне. За последнее время я с прискорбием узнал о гибели пяти человек. Это Крут, Лист, Моток, Быстрый, и, вероятно, Философ.
Егерь
— Эти потери должны быть не напрасными, — сурово заметил говоривший. — Егерь, я хочу узнать поподробнее о случившемся провале.
Егерь встал, вскинул левую руку к сердцу и сказал:
— Я буду говорить за Поэта, Глаз, а потом — за себя.
И он обстоятельно, не упуская мелочей, выложил перед суровыми мужами, каждый из которых имел за спиной не один десяток лет и сражений, отмеченные ранами и седыми волосами, всю историю от начала до конца, о тех событиях, которые предшествовали Сходу, о прорыве через Ворота, о хессах, о спасении Поэта и Болта. Глаз непроницаемо молчал, и по его виду нельзя было догадаться, о чем он думает. Лишь изуродованная губа изредка подергивалась от внутреннего волнения.
— Это со слов Поэта, уважаемый Сход, — закончил Егерь.
— Что ты думаешь сам об этом, и какие твои дальнейшие действия?
— Я сам разрабатывал операцию, и считаю, что мы могли прорваться в Алам. Все было рассчитано, даже стычки с хессами. Но я не предполагал, что их в тот момент будет несколько сотен. Видимо, они жировали на своих стоянках неподалеку от Драконьих Зубов. Случай… Я посылал людей в те города и деревни, что находятся рядом с грядой. Они встречались с охотниками, с пастухами, и выяснили, что после прорыва Философа и Шипа хессы трое суток рыскали по округе. Охотники с Континента опасались лазить по горам, чтобы не нарваться на взбешенных зверей. Но уже через три дня их поиски удалились к северу, к побережью. Сейчас все тихо, но наблюдается другая странность.
Егерь замолчал. Слушавшие его воины переглянулись. Один из них по имени Кряж густым голосом прервал тишину:
— Не торопись. Важна любая мелочь, не упусти ее. Философ — наш тайный ход, о котором не знает никто, кроме нас. Это делается не для Линда и его прихвостней. Мне важно знать — жив мальчишка или нет.
— Я излишне смел, господа, но уверен в одном: он жив, и находится в Аламе.
Негромкий говор всколыхнул полумрак комнаты. Каждый хотел задать вопрос, но Глаз резко оборвал страждущих, поднимая руку. Он требовал тишины.
— Есть основания так думать?
— Да,
— Что в этом странного?
— Я выяснил, что у Ваграма со Степью перемирие, — ответил Егерь, — а такая акция просто так не замышляется. Что-то или кого-то искали. В общем, я думаю, это связано с Философом. Степь забурлила.
— А что может предпринять Философ?
— Он умышленно будет наводить тень на плетень. Ваграмцы умны, и потому проверяют чужаков очень тщательно. Я сочувствую парню. Ему придется говорить полуправду, не раскрывая истину. Самое лучшее будет, если он поссорит Союз Трех со степняками, втягивая их в войну.
— А если Союз откажется?
— Тогда Ваграм окажется лицом к лицу с кочевниками. А их может набраться до трехсот тысяч всадников. Это страшная сила. Союз на грани развала — это точные сведения.
— Что нам и надо, — удовлетворенно кивнул Сизарь, вертя в руках кинжал с широким лезвием.
— Не играй! — строго осадил его Глаз, потом повернулся к Егерю. — А как ты думаешь, сынок: сможет твой человечек сотворить подобное?
— Он молод, но умен. Я в нем уверен, — твердо заявил Егерь. — Да и к тому же я приготовил парочку сюрпризов.
Матерые воины заинтересованно зашевелились, вглядываясь в довольного Егеря. А тот не торопился говорить, чем вызвал нетерпеливый ропот.
— Первый ход — Страж.
— А? — раскрыл рот Сизарь в наступившей тишине. — Я что-то услышал про Тайного?
— Не нужно меня перебивать, братья, — наклонил упрямо голову Егерь. — Привлечение Тайного к важному делу — это не запрещено, ведь так?
— Говори, сынок, — одобрительно улыбнулся Глаз. — Что до того, если Тайный включился в игру? На кону стоит честь одного рода и нашего Братства. Говори…
— Страж находится в Камбере. Где именно — я не знаю. Жду вестей. Но пока готовится этот ход, я поговорил еще с одним человеком. Это имя я буду держать в секрете до тех пор, пока сохраняется опасность для жизни Философа.
Егерь закончил и сел на скамью, готовый отвечать на возникшие вопросы. Он не боялся их, уверенный в том, что очень тщательно провел подготовку к операции.
Когда открылась дверь, я уже был готов. Или мне так казалось? Я старался выглядеть спокойным, но сердце все равно прыгнуло и гулко заколотилось в груди. Почему на закате? Или в Ваграме так принято казнить?
Мой знакомый стражник, который постоянно ворчал о доброте королевы, вошел в помещение и сурово посмотрел на меня. Своей широкой спиной он загораживал проем, но я чувствовал, что там кто-то находится.