Серпомъ по недостаткамъ
Шрифт:
Илья меня не порадовал:
– Казенный заказ, дороге поручено из-за прекращения навигации по Дону и Волге обеспечить ежедневно пять полных эшелонов угля на Тамбов, Рязань и Тулу. Всего - полста эшелонов за десять дней.
– Но это ведь другое направление... а разве до Тулы из того же Лисичанска поезда не ходят?
– Там дорога встала на несколько дней, мост подломился, чинят. Да, направление другое, но нам сначала уголь надо привезти из Калача. А из-за подъема на Крутой на Калач поезда идут по двадцать пять вагонов, не больше - но на Тамбов мы отправлять должны сорокавагонные эшелоны. Получается, что не хватает восемь пар поездов на Донской линии, у нас там и так шестнадцать пар в сутки ходит - все
– А больше пустить - вера не позволяет?
– Что? Какая вера? А... Нет, я как раз и сижу, думаю как расписание уплотнить. Но - не получается. Вот, сам смотри - он показал мне на расстеленную на столе схему, - тут два перегона по двадцать верст, поезд проходит его за час. Мы пускаем по два поезда - разъезды больше не позволяют, и получается что две пары проходят перегон за полтора часа. Шестнадцать пар - больше никак не выходит.
– В почему двадцать верст за час, что так медленно-то? Я думал, что поезда ходят по сорок верст.
– По сорок - только пассажирские. А товарные - только двадцать две версты могут, потому как нет у нас сквозных тормозов на поездах, быстрее нельзя.
– И каков вывод?
– Две недели нового угля а городе не будет.
– Понятно, надо закупаться в Калаче и возить телегами...
– Не выйдет. Как раз в Калаче казна весь уголь на складах казна и скупила...
– Плохо, у меня через три дня стеклянные печи встанут... Хотя погоди, как не будет? У меня же и кирпич, и цемент!
– Сочувствую, но ничем помочь не могу. Мне сегодня утром Вербин специально сказал, что с запаса дороги никому угля не продавать. Тебя имея в виду - знает, что мы дружны. Впрочем, и у нас самих запаса на месяц всего, меньше нормы.
– Понятно, с начальником не поспоришь. Так это чего, все заводы в городе встанут?
– Почему? Беляны все, почитай, в Царицын пришли, дров много. А уголь, по большому счету, только тебе и металлическому заводу потребен. Французов нам особо велено обеспечивать, так что, получается, ты один и пострадаешь. Ну еще купцы, чьи грузы задержат, но они как раз сейчас подводами все и перевезут.
Погрузив свое тело на мотоцикл, я отправился обратно в "усадьбу", по дороге размышляя о превратностях судьбы. Семен Никифоров у меня работал уже больше года - сманил я младшего (сорока шести лет) приказчика с угольного склада купца Ивана Николаевича Москалева, и с тех пор ни разу никаких проблем с топливом не испытывал. Мужик в "деле" крутился уже больше двадцати лет, всех знал - да и его все знали. Москалев же даже радовался такому переходу: Никифоров "по старой памяти" все больше у бывшего хозяина уголь брал, так купец продажи угля утроил.
Но ведь он не только стеклодельню углем обеспечивал - интересно, прочие производства тоже теперь без топлива останутся?
Но встреча с самим Никифоровым меня немного успокоила:
– На электрической станции запас есть, тысяч восемь пудов. Сегодня уже возить оттуда стали к стекольной фабрике, я же понимаю, что важнее. Только у меня на это дело нынче одна только телега осталась, остальные-то в городе, ждали угля. Завтра вернутся - тогда и перевезем сколько потребно. Однако и станции оставить нужно, ведь пудов по пятьсот жжет, а вы велели запас на две недели держать самое малое. Ну, на неделю, на две справился, а потом, если поставки не начнут снова, хоть на дороге разбой учиняй. Ведь ежели с мазутными котлами беда какая - чем электричество крутить будем?
Я и забыл почти, что старые паровозные котлы велел починить по возможности и использовать их во время ремонта мазутных (которые, к моему великому неудовольствия, требовали "профилактического" ремонта практически ежемесячно: форсунки оказались действительно слабым их местом. Но наличие такого запаса меня образовало. Семен, листая
– Господину Мюллеру с мая отгружалось угля по два сухогруза, у него запасу должно быть поболее двухсот двадцати тысяч пудов. Но у него новая печь давеча запущена, так что запасу у него на два месяца, а они затребовали втрое больше - иного пути-то, кроме как рекой, к нему и нет. Я как раз собрался для него уголь закупить у Горюнова в Саратове, у него склады там на два миллиона пудов. Думаю, он нынче и по двенадцати копеек отдаст - нет иных покупателей-то, вывозить-то нечем нынче...
Быстренько прикинув, что в сутки производства сжирают почти сотню тонн, я прервал Семена:
– Бери сразу миллион пудов. По чугунке еще неизвестно сколько и когда подвезут, а ведь нам и на всю зиму запас нужен будет.
– Это я сделаю. Но, Александр Владимирыч, я вот что думаю. Ежели нам, к примеру, свой склад поставить, да хоть в Калаче, и по Донцу "Сухогрузы" пустить - скажем, тем летом - то уголь с Лисичанска у нас будет на складе том в четыре копейки встанет, по крайности пять. Ну а с перевозом по чугунке - восемь, ну девять.
– А если опять, как сейчас, дорога возить не будет?
– Да и тогда не пропадем: лошадей у нас много, сотней лошадок заводы обеспечим.
– Спасибо, хорошо придумал. Я помозгую на эту тему, а ты пока давай, с Горюновым все реши.
Мысль Никифоров подал действительно интересную. В Лисичанске уголь, насколько я знал, продавался в среднем по три копейки за пуд, и перевозка его в Калач на "Сухогрузе" добавляла к стоимости меньше копейки. То есть для обеспечения моих потребностей нужно на Дон перекинуть всего десяток корыт - и даже не перекинуть, а там же и собрать из готовых секций. Секции большие, но не очень тяжелые - перевезти их несложно. Только не в Калач, а к устью Сакарки - там, на своей земле, я могу делать все, что хочу. Заодно и угольный склад там же поставить...
Впрочем, сейчас не об этом думать надо - нужно придумать как из Саратова на пятидесятитонных корытах перевезти шестнадцать тысяч тонн груза, и сделать это без ущерба для коммерческих перевозок. Потому как уголь очень нужен, но и деньги очень нужны. Причем - много.
Глава 15
Денег действительно было нужно много. На "непредвиденные обстоятельства" - то есть на обводнение полей - в сумме ушло чуть больше трехсот тысяч рублей, то есть весь доход с речных перевозок. Из семисот тысяч "дворцовых" денег было потрачено уже пятьсот - как на строительство этих самых "дворцов", так и на дальние заводы: Антоневич истратил около двухсот (даже чуть меньше сметы), а Варюхин на аспириновый завод потратил сто двадцать (вместо семидесяти по смете). Правда третьего июля завод выдал первый аспирин, и вернувшаяся Камилла уверила меня, что на выпуск ста килограммов завод выйдет уже в августе, а в конце сентября - удвоит производство.
Больше всего меня порадовал (и немножко расстроил - чисто финансово) Сережа Лебедев. В пяти верстах выше Саратова (рядом с сернокислым заводом) он построил и уже запустил первую очередь завода уже гидролизного, и эта первая очередь уже выдавала почти три тонны спирта в сутки. Но главное - на той же площадке он поставил и установку по производству каучука, которая эти три тонны полностью перерабатывала - видимо, сама судьба назначила его пионером производства синтетического каучука. В качестве "отхода производства" гидролизный завод еще вырабатывал тонн по пять гипса - тоже вещь нелишняя, Мюллер "бесплатному сырью" порадовался. Я - тоже, но вот на завершение кислотно-спирто-каучукового производства потребовалось, как выяснилось, ещё около миллиона рублей. Ну, как только будет лишний миллион - завершим, даже полторы тонны каучука в сутки пока мои потребности закрывают.