Серые волки, серое море. Боевой путь немецкой подводной лодки «U-124». 1941-1943
Шрифт:
— Очистить мостик! — крикнул он.
Если нельзя ничего увидеть, то, возможно, он сможет что-нибудь услышать. Звуки вращающихся гребных винтов судов конвоя распространяются достаточно далеко и могут сказать о многом.
Шредер подошел к пульту гидроакустика. Тот медленно поворачивал излучатель по всем румбам, пытаясь расслышать малейшие шумы, раздающиеся в наушниках. Наконец он заметил стоящего около него командира, внимательно наблюдающего за ним и старающегося прочитать на его лице хоть какие-то следы тревоги.
— Ничего, господин капитан-лейтенант, —
— Ладно. — Шульц повернулся и сделал знак Бринкеру. — Всплываем.
Он подождал, пока лодка всплывет, держась рукой за ступени трапа.
— Рубка чиста! — сказал Бринкер.
Шульц поднял крышку люка и выскочил на мостик, с которого еще стекала вода, быстро осмотрел небо и море, прежде чем вызвать вахту.
Момент всплытия лодки на поверхность всегда представляет для нее определенную опасность, поскольку производится вслепую. По этой причине ее балластные цистерны остаются частично заполненными, и благодаря этому лодка остается готовой к немедленному новому погружению. Командир в этом случае, оставаясь в полном одиночестве на мостике, производит быструю оценку обстановки, в то время как вахтенные внизу, в рубке, ожидают его приказа на выход на ходовой мостик.
Его цепкий взгляд подметил какую-то тень к югу, и он увидел эсминец, который тут же развернулся, но не в их сторону. Шульц продолжал ждать, держась за крышку люка и наблюдая за тем, как из-за первого эсминца появился второй.
«Группа преследования, — подумал он, наблюдая за тем, как они сильно кренились, закладывая резкие повороты противолодочных зигзагов, — но пока они не подходят ближе!»
Через несколько секунд после выхода вахтенных на мостик Кляйн заметил две небольшие тени на поверхности моря. Это были подлодки.
— Лечь на курс 300 градусов, — приказал Шульц.
Лодка шла новым курсом каких-то полчаса, когда вахтенный вдруг крикнул:
— Конвой!
Солнце уже клонилось к закату, когда лодка ринулась в сторону конвоя под обоими дизелями, работающими на полную мощность. Еще оставалось время для атаки.
— Субмарина прямо по курсу! — доложил вахтенный.
И в то время, когда Шульц рассматривал эту лодку, раздался крик:
— Самолет, пеленг 180 градусов!
— Срочное погружение! — приказал командир.
Лодка начала погружение, едва вахта спустилась в рубку. Группу замыкал Шульц, чуть ли не сидящий на головах вахтенных. Он задержался на верхней части трапа, ожидая, что самолет сбросит бомбы. Но ни одна не упала. Возможно, он просто не заметил лодку.
Лодка снова всплыла и продолжила следовать курсом 300 градусов. Через короткие промежутки времени они встретили на своем пути итальянскую лодку «Финци», другую германскую, которая еще только всплывала, и еще одну итальянскую — «Маркони».
Через несколько минут над ними пролетел «кондор» и сообщил пеленг на конвой. После следования курсом 340, а затем 315 градусов в течение примерно двух часов вахтенные заметили мачту эсминца и дым. Это был конвой.
Шульц приблизился к транспортам конвоя, избегая встречи с эсминцами, совершавшими противолодочное
Сбитый с толку и измученный пятью сутками погони, проведенными практически без сна, Шульц снова потерял конвой.
Утром 15 августа «волчья стая» все еще пыталась преследовать конвой, но тщетно. И хотя этот конвой, перемещающийся как обманчивый блуждающий огонек, лишь от случая к случаю как-то заявлял о своем существовании, эти воды, примерно в 300 милях от мыса Финистере, отличались значительным оживленным движением судов и самолетов. Здесь постоянно встречались друг с другом германские и итальянские подлодки, английские эсминцы, самолеты «кондор» люфтваффе и «сандерленд» ВВС Англии. Это были германские подлодки «U-93», «U-79», «U-371», «U-94», «U-123», «U-126», две итальянские лодки «Финци» и «Маркони» и, наконец, «U-124». Все эти субмарины часто становились объектами преследования английских эсминцев. Передавая друг другу сообщения о появлении конвоев, «волчья стая» охотилась за ними как хорошо натренированная команда, проявляя необыкновенное упорство и настойчивость. Но в данный момент они не находили возможным предпринять атаки.
В конечном счете эта «волчья стая» была отозвана, поскольку ее тактика оказалась несостоятельной и не оправдала себя. Оснащенные радарами эскорты неделями ставили этих испытанных и опытных подводных охотников в безвыходное положение, в то же время не теряя ни одного своего судна Измотанные и разочарованные командиры подлодок не знали, что это было всего лишь преддверие настоящих трудностей и опасностей, которые ожидали подводные силы Германии в ближайшем будущем, когда практически все эсминцы эскортов получат радарное оснащение.
После того как «волчьи стаи» были распущены, «U-124» совершила лишь краткий набег на морские коммуникации в районах Азорских островов и мыса Финистере. И здесь ее успех был практически нулевым, поскольку ей удалось совершить всего лишь одну атаку на грузовое судно, но и та оказалась безуспешной. После этого лодка получила приказ вернуться в Лорьян, где Дениц перед всей ее командой с сочувствием говорил о неудачах подводных операций, не упустив возможности сделать выговор Шульцу за недостаточно частое донесение о его встречах с конвоями.
Они пересекали Бискайский залив, как и обычно, в погруженном положении, всплывая лишь иногда, чтобы подзарядить аккумуляторы. Бринкер обучил своего стажера удержанию лодки на постоянной глубине 30 метров, а сам мог позволить себе в это время партию шахмат с командиром в кают-компании.
Внезапно играющие чуть было не свалились со своих банок, когда лодка накренилась, и в течение нескольких секунд командир и механик с недоумением смотрели друг на друга. Обычно на глубине 30 метров лодка никогда не испытывала качки.