Серый пилигрим
Шрифт:
— Все меняется, – снова заговорил Джайрах. – Мне страшно представить, что будет, если Храму вдруг снова придется вспомнить о своем истинном предназначении. Будет ли он готов к этому?!
Сожженный, выпучив глаза, развернулся на месте волчком, будто выискивая среди собравшихся того, кто ответит на его вопрос.
— Испытания… – Губы Джайраха скривились в презрительной усмешке. – Священную дань Храму превратили в балаган. В зрелища на угоду толпе! В способ показать силу перед соседними кланами, чтобы те не спешили вцепиться вам в горло!
Рахт украдкой покосился на Старейшин
— Сегодня мне поручили выбрать среди вас достойного, – продолжил Джайрах, оборачиваясь к юношам. – И я это сделаю. Но не ждите долгих зрелищ. Испытание будет только одно. Пора вспомнить, как это делали наши предки.
Он неуловимым движением выхватил меч из ножен на спине. Великолепно сработанный клинок блеснул на солнце, как зеркало .
— Это ай–хош – меч, выкованный знаменитыми оружейниками Храма. Прошедший Испытание получит его в знак того, что теперь он – Клинок Храма. Не за этим ли вы пришли сюда, щенки?
Рахт, затаив дыхание, следил за мечом. Узкий, чуть изогнутый клинок с длинной рукоятью, пригодной для хвата обеими руками, с маленькой квадратной гардой и небольшим цилиндрическим навершием с темным камнем на торце. Выглядит неброско, но стоит десятка обычных мечей. По слухам, ай–хош перерубает вражеские клинки, как деревянные палки, и способен пробить доспех из железных пластин, не получив даже зазубрины на лезвии. Оружейники Храма варят свою сталь, пользуясь неистовым жаром истекающего лавой Тай–Наррахт, и руду добывают там же, в недрах священной горы. С этой сталью не сравнится никакая другая, даже белокожие с Большой земли склоняют головы перед мастерами Храма.
Да, он хотел, чтобы этот меч принадлежал ему.
— Ну, так что ж… – Джайрах прошагал в середину помоста. Двое безликих в золоченых масках открыли ему проход в клетку.
— Вы хотите этот меч? Так придите и возьмите его!
Клинок с хрустом вонзился в доски помоста в самом центре клетки. Джайрах покинул ее, и безликие торопливо заперли за ним выход.
Несколько безликих подкатили ко второму входу в клетку большой деревянный ящик на колесах. С кучей предосторожностей открыли решетку, с помощью длинной палки с крюком на конце один из рабов сбил засовы на боковой стенке ящика. Та упала, как подъемный мост на воротах замка.
Толпа на площади замерла в ожидании. В тишине было четко слышно, как что-то скрежещет по доскам.
Наружу из ящика медленно, как тягучая капля смолы, выкатилось длинное гибкое тело – серовато–зеленое, с расплывчатыми поперечными полосами черного цвета, с гребнем мелких треугольных шипов вдоль хребта. Треугольная змеиная морда с россыпь ю ярких желтых пятен и массивными костяными наростами в основании черепа, расходящимися в стороны, как лучи морской звезды. Широкий, будто расплющенный хвост, раздваивающийся на конце…
— Хисс! – в едином выдохе прошелестела толпа.
Хисс был крупным – не меньше шести локтей в длину. Потревоженный вниманием к своей персоне, он
Безликие аккуратно, но быстро откатили освободившийся ящик назад и захлопнули клетку.
— Я думал, эти твари давно вымерли, – шепнул Рахт.
— В се так думали, – произнес его брат дрогнувшим голосом.
— Ага, – поддакнул Сейн. – И лучше бы это оказалось правдой.
— Да чего такого-то? – пожал плечами Рахт. – Подумаешь – змея–переросток!
— Вы как знаете, а я туда не полезу, – сказал здоровяк Авер. – Я еще не совсем из ума выжил! Он же ядовитей, чем сотня медуз!
Толпа на площади гудела, из ее недр то и дело доносились возмущенные выкрики. Айна, позабыв о приличиях, вскочила со своего места, будто собираясь броситься на Джайраха с кулаками. Вовремя спохватилась, и замерла, стискивая обеими руками свой жезл. Растревоженный громкими звуками хисс раздраженно дергался в клетке, раскачиваясь, как огромный маятник. Его шипение стало походить на стрекот деревянной трещотки.
Джайрах же будто вовсе потерял интерес к происходящему. Развернувшись спиной к зрителям, он задумчиво глядел на мечущуюся в клетке тварь.
На конец подал голос ро–пай – один глухой раскатистый удар, второй, третий. Когда в воздухе растворились последние отзвуки ударов, на площади установилась такая тишина, что Рахту почудилось, будто все слышат, как неистово бухает сердце в его груди.
— Ну, что? – осведомился Сожженный, повернув голову к юношам. – Кто решится?
— А какое оружие нам выдадут? – спросил Сейн, видя, что остальные претенденты медлят.
— Оружие? – хохотнул Джайрах. – А тебе разве мало клинка, который там, внутри?
Он снова прошелся взад–вперед по помосту.
— На самом деле, юноши, задача проста. Нужно войти в клетку и забрать меч. Я не выдаю вам оружия, потому что тогда у вас возникнет соблазн его применить.
Видя, как вытянулись лица юношей, Джайрах усмехнулся:
— Хисс опасен, а будучи раненым, становится еще опаснее. И, хотя он так стар, что его жала стерлись почти до основания, яда в нем еще хватит, чтобы прикончить вас. Так что я советую не злить его. Нужно просто забрать меч.
Он исподлобья взглянул на мальчишек своими страшными круглыми глазами.
— Ну, кто готов? Ты?
Он указал на Авера.
Здоровяк, переминаясь с ноги на ногу, покосился на клетку.
— Это все… нечестно, – глухо выдавил он. – Я так не согласен.
— Как знаешь, – пожал плечами Джайрах. – Можешь идти.
Авер обернулся к айне. Та медленно, едва заметно, кивнула.
— Топай, топай! – раздраженно дернул головой Сожженный. – Не заставляй меня ждать!
Склонив голову и стараясь ни с кем не встречаться взглядом, здоровяк пошел прочь с помоста.