Серый
Шрифт:
последним, в то время, как Морт добровольно лишила себя всего. А ведь она могла стать королевой, Айрон и все королевство принадлежали бы ей. Стоит ли этого какое-то
эфемерное ощущение свободы? Шая была уверена, что жизнь, какой бы она ни была, -
самый ценный дар для человека, тот, что дается только один раз и стоит любой цены,
какую человек решится за нее заплатить.
В последнее время во дворце стало совершенно скучно,
бороться, в отличие от боли. Ремиссия закончилась так же внезапно, как и всегда.
Просыпаясь, Шая могла только открыть глаза и смотреть в потолок. Так она и лежала,
пока кто-то из слуг не входил в комнату и не помогал ей принять сидячее положение:
слишком уж больно было пошевелиться. Обычно она приказывала поставить перед собой книгу и читала, но в этот раз болезнь лишила ее и этого. Уже через несколько минут
чтения глаза начинали ужасно слезиться, а следом следовала жуткая мигрень, словно в
мозг вбили множество гвоздей. Служанка пробовала читать ей вслух, но как Шая не
напрягалась, ей так и не удавалось понять смысла прочитанных слов.
Она могла только сидеть и весь день смотреть в окно. Служанка была слишком занята, чтобы весь день сидеть с ней, а членам собственной семьи она была глубоко безразлична, никто из них даже не вспоминал о ней в такие моменты. Риду так же было не до нее
сейчас, так как он был занят по хозяйству.
В такие дни, как этот, Шая часто думала о том, что все это можно было прекратить.
Как она не пыталась убедить себя в том, что она истинная принцесса, которая может
справиться с чем угодно, ей все равно было страшно. Она не боялась смерти или боли,
не боялась одиночества или пренебрежительно отношения к себе, безразличия людей,
только всепоглощающей обреченности, отсутствия надежды, чувства, что ничего нельзя
изменить.
Когда бывало особенно тяжело, высокий худой доктор с запавшими глазами, тихо
шептал ей на ухо:
– Только скажи, и я прекращу эти страдания.
Она знала, что это было против правил. Если король узнает, доктора будут пытать,
пока тот не умрет, но все же это предложение было безумно соблазнительным. Одна
инъекция - и она будет свободна. Навсегда. Но все же были вещи, которые останавливали ее от того, чтобы поддаться малодушию и согласиться. Во-первых, ей было жаль доктора, который один из немногих относился к ней по-доброму, во-вторых, постоянная жажда
знаний требовала того, чтобы она жила, а
скрытый под кожей и мышцами, скрывался стальной стержень гордости. Сдаться
означает проявить трусость, признать свою слабость и то, что она недостойна быть
принцессой.
Шая не слабая!
Сделав глубокий вдох, она скомкала простыню в кулаках и сжала зубы, стараясь
сдержать крик, а затем медленно, словно в трансе, попыталась пошевелить пальцами ног. Тело отозвалось болью; зародившись в ступнях, она ледяной волной прокаталась вдоль
щиколоток и бедер, достигла груди и замерла лишь в затылке. Шая крепче сжала кулаки, чувствуя, как затряслись руки. Смешанная с кровью слюна стекала по подбородку.
Эта безумная попытка не принесла ей ничего, кроме нового унижения. К тому же
теперь она не могла пошевелить и руками. Она уставала так быстро, что чувствовала
себя столетней старухой.
Даже далекая страна фантазий стала недосягаемой. Было слишком больно даже для
того, чтобы плакать.
Она сидела, облокотившись спиной о высокую гору подушек, широко раскрыв глаза.
Стоявшая на коленях перед кроватью служанка убрала с ее лба влажный компресс.
В дверь без стука кто-то вошел. Служанка тут же вскочила на ноги.
– Ваша милость!
Айрон жестом приказал ей замолчать:
– Можешь идти.
– Милорд...
Он выразительно посмотрел на нее из-под черных бровей.
Служанка вышла, прихватив со столика поднос с компрессами. Айрон подошел к
кровати, склонившись над Шаей.
– Я принес тебе кое-что.
Она сфокусировала взгляд на его руках, но в них ничего не было. Он как-то грустно
улыбнулся и закрыл дверь на ключ, прежде чем снова подойти к ней. Затем достал из
кармана пластмассовый прозрачный цилиндр с чем-то блестящим на конце. Шая сделала глубокий выдох, не в силах отвести взгляд от шприца. Несмотря на запрет, многие
аристократы черных использовали достижения науки и медицины для своих целей, но
только не король.
Шая инстинктивно подалась назад, позабыв на миг о боли, подушки смягчили удар.
– Пожалуйста, нет.
Айрон удивленно посмотрел на нее.
– Не делай этого, Айрон, - прошептала она.
– Прошу тебя.
Он опустился на колени перед ней.
– Это поможет тебе и не причинит вреда, даю слово. Просто обезболивающее.