Серый
Шрифт:
не сомневался в том, что она спрыгнула. Имелись так же двое свидетелей из мейстров,
утверждающих, что она сделала это сама. Ториса сейчас интересовало только одно: может ли она оказаться полезной.
Надев одноразовые перчатки, патологоанатом вооружился своим любимым скальпелем и, задержав на мгновение руку над телом, выбирая правильный угол, быстро и точно
сделал разрез.
Это было целое искусство.
если они еще могли пригодиться кому-нибудь. Он еще раз взглянул на лицо девушки.
Следуя данным рапорта, можно было сделать вывод, что, упав с такой высоты, она
должна была не только сломать себе шею и повредить множество костей, но и лицо.
Несмотря на это, оно выглядело безупречно, не считая небольшого шрама на левой щеке. Пожалуй, даже слишком безупречно, как если бы просто умерла от сердечного приступа
или что-то в этом роде.
Приказав себе не отвлекаться, Торис сделал еще один надрез, аккуратно вскрывая
грудную клетку. Он проделывал эту процедуру столько раз, что смог бы сделать это
даже с закрытыми глазами. Через его руки прошло множество тел. Больших и совсем
крошечных, светлокожих и темных, полных и напоминающих мумии. Но у всех из них в
грудной клетке помещалось сердце - мотор, перекачивающий по телу кровь, благодаря
которому становились возможными процессы энергетического обмена и клеточного
питания.
До этой секунды. Потому что у девушки в груди не было ничего, похожего на сердце.
В центре ее грудной клетки, находясь под надежной защитой ребер, располагалась
небольшая металлическая коробочка, размером со сжатый кулак Ториса.
Торис неоднократно видел трупы с пересаженным сердцем, или даже механическим
имплантатом, но это было нечто другое. Проведя тщательный осмотр, патологоанатом
пришел к выводу, что девушка, лежащая на его операционном столе, не принадлежит
ни к серым, ни к черным, так как никому из них были не под силу настолько сложные
операции. Складывалось ощущение, что это тело в прямом смысле слова складывали по
кусочкам. Настоящие артерии сменялись трубками из какого-то эластичного твердого
бесцветного материала, которые снова становились обычными артериями. Треть
жизненно важных органов были заменены на сложные высокочувствительные
по сравнению с которыми изобретения серых были просто детскими игрушками. Кровь
казалась настоящей. Сделав анализ, Торис увидел, что это не так. Красная жидкость,
струящаяся по сосудам, состояла из плазмы, а так же форменных элементов крови, в
которых, кроме эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов, были так же крошечные
тельца металлического цвета.
Измененными оказались и соматические клетки организма.
Ксар застал Ториса за микроскопом. Заглянув в окуляр, Ксар удивленно ахнул:
– Что это такое?
– Измененные кровяные тельца, - ответил Торис, не поднимая головы от своих записей.
– Что-то вроде эритроцитов, но вместо гемоглобина в них присуще другое вещество,
переносящее...что-то вроде смазки. Питание для механических частей.
– Смазка в кровяном русле?
– Это наименьшее, что меня удивляет. Ты только посмотри на само тело, - с
восхищением воскликнул он.
– Идеальный механизм. Нужно взять это на вооружение.
Серые давно научились заменять поврежденные ораны искусственными, но создатели
этого, кем бы они ни были, пошли намного дальше. Постепенно можно заменить каждую часть тела. Таким способом можно раз и навсегда победить болезни, старость, смерть. А
используя сверхпрочные материалы, создать разновидность лучных воинов, когда-либо
существовавших на земле.
– Значит, это не сделано серыми.
Торис энергично затряс головой.
– Мне только раз в жизни приходилось встречаться с чем-то подобным. Это было лет
двадцать назад, и механизмы в то время еще не были такими...совершенными.
– Черные?
За этот вопрос Ксар был награжден недоуменным взглядом. Торис встал из-за стола и
принялся ходить взад-вперед. Ксар еще никогда не видел, чтобы его учитель прибывал в
таком возбуждении.
– Это работа зашитых. Однозначно.
Ксар вздрогнул. Зашитые были чем-то вроде старой городской легенды, в которую
верили маленькие дети. Собираясь ночью, они рассказывали друг другу страшные
предания о том, как появились первые зашитые.
– Это только сказки, - презрительно выдохнул он.