Сержанту никто не звонит (Сборник)
Шрифт:
– Я…
– Не смущайтесь, леди. Я готов пощадить вашу чувствительность и назваться вампиром. Или, быть может, носферату?
«Да что он себе позволяет!»
– Я не люблю вампиров.
– Полностью с вами согласен, миледи. Я тоже терпеть их не могу.
3
У кастеляна Н. (как его там?) ресницы прозрачные, а брови такие светлые, что совсем теряются на фоне бледно-розового крупного лица.
К тому же у кастеляна Н. глаза навыкате, а рот открывается вот так:
И эта рыба сообщил Лоте, что лорд Элжерон – дядя Элжерон! – не хочет видеть племянницу. После того, как сам пригласил ее в проклятое Логово. Но самое неприятное в другом. Лоте придется провести здесь несколько дней. Даже, возможно, неделю. Или месяц.
– Для вас приготовлена комната.
– Моя старая детская? – Лота неожиданно для себя обрадовалась.
– Что вы! – Н. выглядел оскорбленным. – Она слишком мала. Мы приготовили для вас…
Лота вспомнила, как при Красавчике ведут себя слуги. Словно их выхватили из воды и держат за жабры. А, казалось бы, людей, десятилетиями живущих среди Выродков не так-то легко напугать.
– Я хочу видеть Древоточца, – прервала она излияния кастеляна.
– Прошу прощения, миледи, но…
– Как? – Лота посмотрела на кастеляна. – Его тоже нет?
– Это правда, миледи, – сказал Н. – Лорд Маран сейчас очень занят. Он просил передать свои извинения. Дело не терпит отлагательств.
«Вот оно что!»
– Древоточец повел кого-то вниз? Кого? – Рыба закрыл рот и насупился. Лота улыбнулась. – Ладно тебе, не такая уж это тайна…
– Маленький лорд Рэндом, – заговорил Н. после некоторых колебаний, – внезапно заболел. Три дня назад начались головные боли. Маленький лорд плакал. Леди Ирен говорила, что это скоро пройдет и с детьми такое бывает… но лорд Маран решил иначе.
– А сама Ирен?
– Леди Ирен… – Н. замялся, видимо, подбирая выражение поделикатнее, – с тех пор находится в некотором волнении.
Дура в истерике, перевела Лота. И почему Ришье всегда так странно «везло» на женщин? Что общего у злого, упрямого и эмоционального Ришье с недалекой Ирен, интересующейся только нарядами и балами?… Теперь эта наседка растит его сына.
А тебе, Лота?
Тебе разве везло с мужчинами?
Я замужем. «Тогда почему ты два месяца ложишься в холодную постель? А, девочка?»
– Где живет Красавчик?
Н. поморгал.
– Кто?
– Новый дворецкий.
– А! Миледи имеет в виду Половинчика? Его комната двумя уровнями ниже…
4
Язык был как язык – красный и толстый. Лота внимательно рассмотрела его в зеркале, но ничего подозрительного не обнаружила. Никаких странных пятен. Что ж… по крайней мере, ее не пытались отравить. Хотя по вкусу местной стряпни этого не скажешь. Лота вспомнила завтрак и содрогнулась. Нет, выглядело все прекрасно. Подрумяненные булочки, желтое масло, аппетитно пахнущий пирог…
Лоту
«Наверняка это злобное и уродливое существо, эдакий горный тролль, ненавидящий все живое.»
Лота взяла маленький серебряный колокольчик и позвонила. Через некоторое время в дверях появилась горничная – совсем еще юная девушка в белом переднике. Лота улыбнулась ей в зеркало.
– Миледи?
– Доброе утро, Розина. Убери это, пожалуйста, – Лота не уточнила, что именно, но горничная кивнула. – Мои вещи доставили?
– Пока еще нет, миледи.
По приезду в Ур, Блистающий и Проклятый, Лота остановилась в гостинице у Южного Портала – у дяди она рассчитывала погостить не больше пары часов, а потом – сбежать. «Пяти минут было бы достаточно, если честно.» Даже одной минуты. Логово нервировало. Логово давило и вызывало ненужные воспоминания. Безумное гнездо безумной семейки…
Что Элжерону нужно от нее? Мокрая Рука не слишком сентиментален. Вряд ли он просто соскучился. Старший Малиган славится холодной расчетливостью – если он пожелал видеть Лоту, значит, нашел ей место в своих планах.
«Только не продолжение рода, будь Хаос милостив.»
Я замужем, повторила Лота как заклинание. Замужем. Почему же эти проклятые два месяца…
– Миледи? – горничная смотрела с плохо скрываемым любопытством.
«Уж не говорю ли я вслух?»
– Спасибо, Розина, на этом все.
Когда горничная ушла, нагруженная подносами с неудавшимся затраком, Лота вздохнула. Кому докладывает эта девушка? Кастеляну? Старшей над служанками? А та в свою очередь – Марану… Или самому Элжерону?
Даже три дня в Логове – очень долгий срок. Что уж говорить про месяц…
В этот момент Лоте захотелось оказаться за сотню лиг от родового гнезда. Желание было настолько сильным, что она почти наяву увидела, как надевает платье, закалывает волосы, чтобы не падали на лоб; берет в одну руку шпагу, в другую – пистолет и – прорывается с боем, если нужно. «Пусть попробуют меня остановить.»
Даже не подумают, увы.
Не торопись, сказала себе Лота. Сначала все разузнай. Ты для этого сюда и приехала. Это твоя семья. Твои чокнутые горячо не любимые родственники. Величие клана Малиганов, помнишь?
Мы, Выродки, должны держаться вместе.
Так что успокойся и займись делом. О бегстве, если таковое потребуется, подумаешь позже.
«Договорились.» Лота выпрямилась. Для начала займемся собой.
В зеркале отражалась молодая женщина в прозрачной ночной рубашке с кружевами. Голубоглазая брюнетка «с интересной бледностью».
Скулы высоковаты, глаза слишком широко расставлены – хотя что-то кошачье, в них, несомненно, есть. Это приятно. Подбородок четко очерчен, но тяжеловат. Нос слишком тонкий…