Сессия в условиях Талига
Шрифт:
– А черноленточники? – я нахмурился.
– Из Лиги Святого Франциска – у них черные банты к одежде прикреплены. Скоро станут опасны, судя по всему.
Вот-вот, станут. Сходить, что ли? Прерывисто вздохнув, я пошел. Дела делами, но о том, что творится в городе, тоже надо знать. Кроме клириков в Нохе ждал разномастный народ – богатые люди вперемешку с мещанами. И я никого из них не знал. Хотя, впрочем, нет. Вон сидит Килеан-ур-Ломбах и Эстебан, чем-то недовольный. Конечно, святые дела никогда не интересовали друга. Сев и откинувшись на спинку сидения, я начал внимать грызне Авнира с агарисским проповедником. Религиозный фанатик как есть –
– Создав семь орденов, вы из безмерности Создателя выделили лишь семь аспектов. Это есть умаление Создателя и является не чем иным, как идолопоклонством, что особо мерзостно.
Ага. Его зовут Оноре, надо запомнить.
– Вы же сами утверждаете, что Создатель слишком велик для человеческого разума. Люди поклоняются тому аспекту Создателя, который доступен их представлению и пониманию. Если олларианская церковь ратует за частную истину, она не может отрицать такие ипостаси Создателя, как Милосердие, Чистота, Истина, Слава, Знание, Справедливость…
– Но мы не предписываем каждому человеку избирать одно из семи вместо множества! Мы не ставим рогаток на пути к Создателю! Вы замкнулись на магических числах, впав в чернокнижие. Что есть ваши символы и ритуалы, если не противное воле Создателя колдовство, идущее от демонов? Как смеете вы ограничивать творца Вселенной и дороги к Нему жалкой семеркой? Как смеете вы ограничивать служение Ему, насаждая каноны? Как смеете вы принуждать возносить молитвы Ему на чужом языке, подменяя идущие от сердца слова мерзкими заклятиями? Вы лишаете людей свободы выбора, свободы избрать свою дорогу к Создателю… Каждый должен идти к Нему своим путем, а утверждать иное – богохульство.
– Но люди слабы.
– Нет ошибок, есть грехи малые и большие! Грешные подлежат суду! Нет прощения согрешившим и упорствующим! Нет прощения тем, кто оскорбил Создателя!
Господи, у меня от этого орущего типа скоро голова разболится. Заткните его кто-нибудь, а? Эстебан, сделай милость, прочти мои мысли и дай ему по голове чем-нибудь тяжелым. Хотя нет, не надо. Куда встал? А, уходить собрался. Ну и правильно – я тоже, наверное пойду.
– Создатель – отец наш, – вещал Оноре тихим голосом Иисуса из рок-оперы. – Он любит нас, любит бескорыстно – и нет в мирах бескорыстнее любви, потому что Ему ничего не нужно от нас! Он сотворил нас не для себя, но для нас, для того, чтобы мы были. Он каждую секунду держит нас в бытии… не это ли свидетельство безграничности Его любви?
Он судия – потому что не терпит Зла, и Зло не терпит его. Но, вернувшись в этот мир и узрев, что дети Его сошли с праведного пути и поклонились демонам, разве разрушил Он сам мир? Он изгнал демонов и поразил их слуг, а людям даровал прощение и оставил великий дар – Церковь Ожидания. Наш Создатель, наш отец никогда не отвернется от нас. Это мы можем отвернуться от Него, закрыв свою душу и сердце. Это мы можем перестать любить Его, а Его любовь неизменна. Тот, кто отказывает Создателю в праве любить и прощать – ненавидит Его. Тот, кто утверждает, что Создателю ненавистны Его творения – враг Ему. Тот, кто отрицает Церковь, хранящую слово Его, – губитель душ и слуга Чужого, как бы он себя ни называл.
Что-то на выдержку из Библии смахивает. Я сжал гудящие виски ладонями. Что мне мешает уйти отсюда? К тому же, эта ерунда никогда не закончится, судя по всему. Поднявшись со скамьи, я неспешно побрел к воротам. Оно, конечно, интересно, кто кого, но мне лучше вернуться к девочкам и подумать над тем, как обратиться к Катарине
Что касается девочек, то они теперь чувствовали себя гораздо лучше, чем в ночь приезда, и даже искренне обрадовались моему возвращению. А вечером страдающая бессонницей Дейдре попросила рассказать сказку. Кивнув, я присел на край кровати и начал вещать, попутно вспоминая историю Талигойи:
– Жил был один великий, но не слишком могучий король. Женой его была прекрасная королева. Увы, у нее в любовниках был рыцарь.
– Ой… – девочка захлопала глазами и прикрыла рот ладошкой.
– И однажды рыцарь, очень сильно рискуя своей головой, подарил своей любимой табун ездовых ёжиков, – продолжал нести я укуренный бред. Дети и не знают, что такого не бывает: ни Дейдре, ни заинтригованная Эдит. – Увы, этот храбрый рыцарь и его король вскоре погибли, убитые другим рыцарем. А того другого рыцаря убил третий. Но суть не в этом. Последний ездовой ёжик, живущий у храброго рыцаря, очень скучал, когда его хозяин умер. Он долго смотрел в окно башни. И ждал своего хозяина. Но тот не пришёл. Однако у ёжика осталась королева. Когда ждать стало бесполезно, он отправился к ней в табун. А когда королева, – едва не сказав имя Бланш, я прикусил язык, – умерла, то ёжик сложил вещи в платок, платок повесил на веточку, и ушёл в туман, искать пегую кобылу.
– И нашел? – сонно уточнила Дейдре.
– Конечно. Ездовые ёжики не боятся трудностей! – завершил я странную сказку.
Девочка вскоре засопела, погружаясь в сон, а я задул свечу, встал и вышел. Не пришлось бы мне в скором времени бежать от особняка подальше, как тот самый ёжик. Найду старое письмо и удеру к кардиналу Сильвестру, чтобы вдвоем строить коварные планы относительно осторожной смены правительства.
====== Глава 30. Как принимать гостей ======
Обстоятельства сложились так, что в скором времени после событий в Нохе в дом герцога Алвы и моего эра постучались с черного входа несколько человек. Господи! Хорошо, что девочки заняты чтением книг у себя в комнате. Но в тот момент я почувствовал самую настоящую злость по отношению к “кузену”. Так беспардонно пользоваться мной! Стоп. А с какого перепугу он приперся в дом злого и ужасного Ворона?
– Я не знаю, – ответил Хуан на мой немой вопрос. – Они в нижней приемной.
Сломя голову и матерясь трехэтажным, я помчался вниз. Хуан что-то буркнул про беспорядки в городе – ну вот, как и думал! Может, мне в местные Нострадамусы записаться?
В комнате меня ждали три человека в серых плащах с капюшонами. Их возглавлял решительный и бледный Реджинальд, отчего-то не решаясь сесть. Закрыв дверь, я посмотрел на него почти зло. Я и так много натворил в отсутствие эра, а тот меня не погладит по голове, если увидит в своем доме эту компанию
– Дикон, тут отец Оноре… я ему сказал, что здесь безопасно. Он ищет убежища.
– От кого?
– Ричард Окделл, мы просим тебя об убежище, – повторил один из нежданных гостей, сняв капюшон. Оу, и правда епископ. Так это еще и религиозные беспорядки, ситуация еще хуже, чем я думал. – Нас преследуют.
– Умерли дети, благословленные отцом Оноре, а их обвиняют черноленточники, – грустно сказал Наль. – Если ты не поможешь, то их всех убьют. Они устроили погромы. Страшные люди… Понимаешь, во всем виноват Дорак. Он намеренно послал вместо себя Авнира. Его Преосвященство выиграл диспут, к нему пошли люди, а черноленточники все замечали. Это заговор. Дорак решил избавиться от Людей Чести.