Сестра тролля
Шрифт:
И я стала одной из многих.
В тот день я потеряла родителей. И принц в этот раз был ни при чем. Они искали пропавших селян из крохотной деревушки. Нашли нежить. Местные стражи порядка бравые ребята, но недостаточно…
Потеряв отца и маму, я не хотела терять кузину. И отправилась на мост. Забрала… украла у кузины заклинание и звездные искры и сбежала.
Выбрала мост на другом конце света. Между Лемосом и Чиарой. Благо внутри всех королевств имелись волшебные колодцы фей, через которые можно было переходить с одного места в другое. Недешевое удовольствие. Но я была состоятельной наследницей.
Несколько дней спустя я зашла на мост Бальда, предварительно оставив на мостовой монетку.
– Пятая запись! – настойчиво пропищал дракончик.
Собственно на ней и было записано, как я, взъерошенная и озирающаяся по сторонам, в слезах от понимания, что родителей нет, трясущимися руками держу лист, читая заклинание, написанное кузиной, и обсыпаю себя звездными искрами из шкатулки.
Запись появилась случайно: оказалось, кафф весьма чувствителен к магии звездных искр.
– Следующая запись! – продолжал неугомонный дракон.
Шестая? Откуда? Нахмурившись, я уставилась на появившуюся картинку. Там были я и крысолов, и звездные искры, и толпа светляков в воздухе.
Ну да, звездные искры.
Вот и разгадка. Опять кафф сам записал.
– Дальше, – потребовала я.
Дальше были еще два отрывка, где я развлекалась с добытым у крысолова пузырьком.
Функции «Удалить лишнее» в подарочной шпаргалке-нуделке не имелось. Теперь я – обладатель эксклюзивных кадров на собственную сосредоточенную физиономию и нашу эпическую битву с крысоловом!
Рассмеявшись, я погладила дракончика. Хватит с меня воспоминаний.
Кафф послушно уменьшился и улегся на ладонь, снова став украшением. Прицепив его на ухо, я сунула подарок Йена в карман к пустому пузырьку. Шмыгнув, подмигнула отражению.
Ну что, Иделиса, готова стать напарником тролля?
ГЛАВА 5
– Эй, господин великий и ужасный напарник! – задрав голову, позвала я. – Выходить можно?
– Попробуй, – ответил Йен. Нет бы просто сказать, «да» или «нет». – Не забудь кафф прицепить.
– Сразу к работе? – доставая из кармана украшение, хмыкнула я.
– Нет, тебе надо привыкнуть быть невидимкой. Потренируйся, я пока закончу обход Перепутья. – Голос Йена «подпрыгивал», будто он быстро шагал. – Если надо будет что-то мне сказать, возьми в руку цветок и сожми, он в банкетке.
Значит, я могу вести беседы с Йеном не только внутри, но вне цветка. Интересно…
– И давно это началось?
– С Блуждающего моста.
Хорошо, что во время поисков цветка в хранилище документов и неудачного побега я молчала.
– Йен?
– А?
– Еще что-то?
– Все.
Эх.
– Тебе никто не говорил, что ты гений красноречия? – пробурчала я.
– Многие.
Его бы на урок по ораторскому мастерству в школу при гильдии! Там либо оглохнешь, либо научишься. Преподавал у нас великан. Когда импозантный парень с дредами выходил из себя, он резко вырастал. Поэтому мы обучались на свежем воздухе. И носили с собой беруши. Но через них все равно было слышно громогласные вопли недовольного учителя.
Покрутив
Комната, где я оказалась, напомнила гостевые апартаменты во дворце, где я пару раз бывала вместе с кузиной. Большая, светлая, выполненная в нейтральных коричневых тонах. Эркерное окно с тяжелыми распахнутыми шторами впускало радостное утреннее солнце. Белый рояль в льняном выцветшем чехле. И того же цвета банкетка, на сиденье которой стояла прикрытая тканью корзинка. Они выглядели забытыми дальними родственниками в дружной компании темной мебели. Нескольких шкафов с книгами, гардероба на львиных ножках, рабочего стола, погребенного под бумагами и чертежными инструментами, кресла, кровати, двух увесистых напольных канделябров со свечами и осветительного рожка в подставке на столешнице. Мебель, стены и потолок украшала резьба.
В комнате царил образцовый порядок. Он никак не вязался с Йеном. Его вызывающей прической, висящей вкривь и вкось двойной брошью, примятой накидкой и поцарапанным сапогом.
Первым делом я отправилась за цветком. Пока топала к банкетке, все было хорошо. Попыталась снять корзинку. Но схватить что-то невидимыми пальцами оказалось не так просто. Голова упорно напоминала: руки нет! Ладони тоже. Меня нет.
В итоге я сдернула ткань и выяснила, что внутри бутерброды и оплетенная ивовой лозой бутылка травяного чая, который так любят продавать навынос.
Живот радостно взвыл. Я тоже.
Пальцы наконец стиснули ручку корзинки!
Поставив ее на пол, я открыла банкетку. Среди нот нашла цветок. Покопошилась еще немного, чтобы потренироваться. Отрыла огрызок от грифа лютни.
Похоже, Йен решил оставить его на память.
Кроме останков искалеченного мной инструмента, я откопала плоскую коробку, внутри оказался набор для настройки рояля.
Вытащив настроечный ключ, я покрутила его в руках.
Пальцы чесались сдернуть чехол и проверить, смогу ли я помочь инструменту. «Вернуть голос», – как говорил мастер, живущий неподалеку от гильдии. Однажды заглянув к нему лавку с интригующим названием «Спасите ваши уши», я увидела, как он настраивает древний клавесин. Мне стало интересно, что он там крутит и зачем разговаривает с инструментом. Потом приходила туда много раз… после того, как стало понятно, что из меня не выйдет сильный маг поиска. А настройка инструментов – это словно коснуться чужой души и помочь ей запеть…
Живот подержал мои мысли возмущенной трелью. Для начала надо «настроить» себя.
Положив ключ обратно, я отправила инструменты в ящик и закрыла банкетку. Устроившись на полу, вытащила из корзины бутерброды и, запивая чаем, приговорила. Покрутила пустую корзинку: вдруг еще что завалялось, и только потом поняла, что вполне можно было сесть на банкетку или в кресло.
Видимо, за полгода в цветке я немного озверела. В нем не было мебели, все лишние предметы можно было засунуть в грани. И вот я, как султан из подводного Кенная, второго по величине королевства водных народов, перекусываю, сидя на полу!