Сестра
Шрифт:
— Какие обиды, — улыбнулся я, — там все равно ничего интересного не будет… Да и ты права — лучше тебя за Мишей никто не присмотрит, а я не хочу, чтобы ты все эти дни была, как на иголках, и ни о чем, кроме того, что он остался один, и думать не могла. Ладно, я тогда поехал… как доберусь, позвоню. Пока! — я поцеловал девушку в губы и отпустил ручку замка.
— Вик, — позвала она, когда я открыл дверь и собирался выходить на площадку.
Я обернулся, решив узнать, что хочет Саша, но, едва я обернулся, как смысл задавать вопрос и получать ответ исчез сам собой — девушка, бросившись мне на шею, стала целовать меня, причем таким поцелуем, что я совершенно обо всем
— Береги себя и помни о том, что тебя ждут и любят! — произнесла она мне вслед.
Во взгляде Саши, которым она провожала меня, была не только вина, но и боль, а также чувство того, что пусть и немного, но обидела меня. Сказать по правде, я не мог точно ответить, было мне обидно или нет, поцелуй мгновенно перечеркнул все чувства и мысли. Причем на долгое время, так что, пока я шел до автомобиля, думал только о том, как мне повезло с тем, что меня любит такая девушка.
* * *
Позже, когда чувства от поцелуя стали рассеиваться, я стал осознавать то, что немного было обидно за то, что Саша отказалась ехать. Я чувствовал не столько обиду, сколько ревность. И самым смешным было то, что это чувство ревности было обращено к Михаилу, так как она выбрала его, а не меня. Это было глупо, и я осознавал это, но от этого не было легче, так как понимал то, что никогда не стану для нее дороже всего на свете, ведь таким человеком был и будет ее брат. Встань перед ней выбор за кого отдать жизнь, она выберет брата, кто бы ни был на противоположной чаше весов. Каким бы красивым или богатым он ни был, или… да будь он любым — будет в проигрыше! Будь это даже целый мир, он ничто не значит для нее, если не будет ее брата. С этим ничего не поделаешь, и я это понимал.
Скорость — странный доктор душевных болезней, дающий ощущение того, что ты от них убегаешь и даже — что у тебя это получается. Поэтому я жал на педаль газа, не опуская глаз на спидометр, и только смотрел вперед на дорогу, которая казалась именно тем спасением, которое мне и надо было. В магнитоле стоял мой любимый диск бессмертной группы «Смысловые галлюцинации», громко звучали не особенно веселые песни, но такие мне и нужны были…
Время в дороге кажется всегда слишком быстрым, так как если смотришь только на полосу и не отвлекаешься на то, что находится по обе стороны дорожного полотна, то время пробегает так быстро, что не замечаешь, как проходят часы. То, что время не оставило меня, я заметил, когда солнце стало скрываться, и мне пришлось опустить козырек, так как оно слепило глаза и заставляло смежать веки. Чувства голода я до этого времени не чувствовал, однако, едва отвлекся на часы, как осознал, что голоден, как волк. Увидев, что впереди маячит заправочная станция с небольшой кафешкой, я довольно улыбнулся, так как это было весьма вовремя. Конечно, в таких кафе было все дороже раза в три, и там не очень-то вкусно готовили, а также можно было отравиться их пищей, но это было лучше, чем жевать бутерброды собственного приготовления. Перестроившись в правый ряд, я стал потихоньку сбрасывать скорость, просто отпустив педаль газа.
Заехав на стоянку для тех, кто решил остановиться и перекусить, я, закрыв автомобиль и постояв несколько минут возле него разминая суставы, отправился в кафе. Кроме меня никого больше не было, так что все внимание обслуживающего персонала должно было быть обращено в мою сторону. Зайдя в кафе, я, к своему удивлению, заметил, что на мою персону никто
— Простите, вы что-то хотели? — окликнул меня женский голос.
Голос принадлежал миленькой девушке, которая подошла на место продавца и с интересом смотрела на меня. Почему именно с интересом — я понимал, так как на улице, на стоянке был припаркован только мой автомобиль, а девушки всегда смотрят на парней на «Мерседесах» с особенным интересом. Однако она опоздала — у меня была Александра, и кроме нее мне ничего не нужно было в этом мире, каким бы соблазнительным предложение не являлось.
— У вас есть что-нибудь перекусить? А то я весь день был за рулем и немного проголодался, — произнес я, подходя к девушке.
— Вообще-то, у нас отличный шашлык, но сейчас шашлычника нет, так что единственное, что я могу предложить вам, это… — девушка задумалась, но через некоторое время выдала мне весьма богатый ассортимент.
Я остановился на чашечке кофе и двух хот-догах, которые надо было разогреть и которые, по словам девушки, были привезены только утром этого дня. Сев за ближайший столик, я стал смотреть на экран телевизора, который специально для меня включила девушка, уйдя разогревать хот-доги. По телевизору передавали новости, поэтому он и привлек мое внимание, я хоть и не сильно интересовался новостями, но, когда попадал на них, то слушал, чтобы не сильно отставать от того, что творится вокруг. Хотя то, что передавали, было не очень-то приятным: кто-то с кем-то воевал, кого-то убили…
— Прошу, — произнесла девушка, ставя возле меня тарелку с двумя хот-догами.
— Спасибо, — поблагодарил я, — можно мне еще чашечку кофе?
— Конечно, — кивнула она и, взяв блюдце с пустой чашкой, удалилась наливать кофе, я же принялся, есть свой заказ.
С виду хот-дог выглядел съедобным, поэтому, критично осмотрев его, я решился откусить. Когда я уже поднес булочку ко рту, мой мобильный телефон стал исполнять мелодию звонка, причем не обычного, а именно ту мелодию, которая играла при звонке Александры. Будь это кто-нибудь другой, а не Сашка, я бы не ответил, а так решил ответить, хотя и понимал, что я на нее немного обижен. Положив хот-дог на тарелку, я взял телефон и прислонил его к уху.
— Привет, — произнес я, стараясь выдержать такой тон, чтобы она поняла, что я все же в обиде, так что желательно попросить у меня прощения.
— Вик, — заплаканным голосом произнесла мое имя Сашенька, а дальше я мог слышать только то, как она плачет.
Тот, кто хоть раз оказывался на моем месте, когда плачет самый дорогой тебе на свете человек, поймет, почему я мгновенно забыл про все на свете, в том числе и про свою обиду. Сердце екнуло и покрылось толстой корочкой льда, а в голове была лишь мысль о том, что тот, кто виноват в том, что Александра плачет, поплатится за это своей жизнью.
— Саш, — позвал я как можно ласковее, — Сашка, ты чего? Что случилось?
Мои слова пропадали, и от этого было еще больнее, так как на все был лишь один ответ — плач, раздающийся из динамика телефона. Я мгновенно понял, что поездка отменяется, пускай меня хоть уволят… да хоть казнят! — но я постараюсь быть возле Александры как можно быстрее. Вытащив из кошелька полсотни долларов, я бросил их на стол и бегом направился к автомобилю, держа телефон возле уха и не переставая звать девушку.