Сестренка

Гептинг Кристина

Ответом мне были отрывистые гудки.

* * *

Я взяла с собой только самое необходимое.

Специально не брала любимые вещи, в которых чувствовала себя красивой: стыдно, что еще не до конца отвергла все мирское.

Когда старец Наум благословил меня уйти в монастырь, чтобы отмаливать грехи – свои и родных, я ощутила такое же счастье, как тогда, в студенческом Ленинграде.

О монастыре, куда старец меня послал, я знала немного: почти всем зданиям на его территории нужен срочный ремонт, рабочих рук не хватает, матушка игуменья, считай, при смерти… Но чем сложнее задача, тем богоугоднее дело, говорила я себе.

Однако мысли о несчастной

семье, которую я оставила, преследовали меня. В поезде я все же достала телефон и зарегистрировалась в «Инстаграме».

Я нашла ту самую запись дочери, о которой говорил Юра, но прочесть ее от начала до конца не могла: путались мысли, подкрадывались слезы. Я словно обжигалась отдельными строчками:

«Я бы предпочла вовсе не жить».

«Он раздвигал мне ноги, влагалище, ягодицы и выжигал душу».

«Я ни о чем не могла сказать окружающим: мне казалось, как только слова вылезут из меня, произойдет пожар, землетрясение, теракт, что угодно…»

Конец ознакомительного фрагмента.