Сестры Шанель
Шрифт:
Виктрола[44] играла бойкую песенку, и мои ноги постукивали в такт. Лились напитки, летали пробки, янтарная жидкость искрилась в хрустальных бокалах, повсюду стояли смех и гомон. Теперь барон Анри засунул под рубашку подушку и стоял под руку с Габриэль, которая исчезла и вернулась, переодевшись мужчиной. У Леона под платьем тоже была подушка, а Сюзанна надвинула на свою красивую головку мужскую шляпу. Моя сестра руководила ими в постановке непристойной версии
Все это было так странно. Жокей, наклонившись слишком близко и указывая на мой бокал, прошептал, что он сделан по форме слепка с левой груди Марии-Антуанетты, его откровенный взгляд скользнул вниз по моему собственному декольте. Когда он предложил мне еще шампанского, я заколебалась. Перед глазами уже расплывались кольца света, похожие на ореолы. В позолоченном зеркале над каминной полкой мелькнуло отражение – фальшивая улыбка, ошеломленное выражение. Это было мое лицо, раскрасневшееся, взвинченное, растерянное.
Я взглянула на Лучо, надеясь, что его присутствие поможет мне успокоиться. Он небрежно прислонился к книжному шкафу и беседовал с Этьеном, по-видимому, о лошадях. Если бы его глаза сейчас встретились с моими, я не отвела бы взгляда. Мир перевернулся с ног на голову. Из-за шампанского или из-за Лучо? Мне хотелось только одного – быть с ним. Что я раньше считала важным? Сберечь репутацию. Но важно ли это? А что я не считала важным? Страсть, мгновение. Возможно, как раз это важнее?
У меня закружилась голова.
Мне нужен был воздух.
Я извинилась и, протиснувшись мимо жокея, двинулась по длинному коридору к комнате с французскими дверями, выходившими на террасу. Там я стояла, глядя на широкую лужайку. Свежий и чистый зимний воздух сельской местности успокаивал меня. Я закрыла глаза и вдохнула его.
Я почувствовала его запах еще до того, как увидела: ментол, виски и пот. Французский жокей, должно быть, крался за мной на цыпочках. Несмотря на холод, его лицо было влажным от пота.
– Как умно с твоей стороны прийти сюда, где мы можем побыть наедине, – произнес он заплетающимся языком. – Тебе холодно? Позволь согреть тебя.
Он подошел ближе, и я попыталась вернуться в гостиную, но была загнана в угол и прижата к стене.
– Отойди от меня! – потребовала я, но он сделал еще один шаг вперед, так что мы почти соприкоснулись.
– Ты же на самом деле не хочешь, чтобы я ушел. Иначе ты не приехала бы сюда, в Руайо. – Он попытался поцеловать меня, и я с отвращением отвернулась – как раз вовремя, чтобы увидеть Лучо.
– Убирайся отсюда, идиот! – рявкнул Лучо.
Жокей, казалось, хотел возразить, пошатываясь на неуверенных ногах, но потом передумал и исчез.
– С вами все в порядке? –
Меня трясло.
– Не знаю.
Он подвел меня к ближайшей скамейке.
– Вот. – Он снял свой пиджак и накинул мне на плечи.
Лаванда и бергамот – запах его носового платка, теперь я знала, что это запах Лучо, – наполнили воздух.
Он посмотрел в сторону конюшен на ближайшем холме.
– Слышите? – Лучо слегка подался вперед.
Я покачала головой, не совсем понимая, что он имеет в виду.
Он улыбнулся:
– Лошади. Послушайте. В стойлах никогда не бывает тихо. Они суетятся, стучат в стены, ржут, словно переговариваются, замышляют.
– Что замышляют?
– Побег. Хотят выбраться из коробок, в которых они живут, и освободиться.
У меня замерло сердце. Я вспомнила слова Этьена о том, что, женившись, Лучо оказался в ловушке, с которой ничего не мог поделать.
Он откинулся на спинку скамейки и повернулся ко мне.
– Почему вы здесь?
– Просто хотела подышать свежим воздухом…
– Я имею в виду Руайо. Вам здесь не место. Даже Этьен сказал… – Он заколебался.
– Чтобы меня не трогали?
– Да.
– Приехала повидаться с сестрой, вот и все. – Сначала я хотела остановиться на этом, но потом решила, что он должен узнать правду обо мне. Он открыл дверь, и я не хотела, чтобы она закрылась, во всяком случае пока. – Иногда мне кажется, что я потеряю всех, кого люблю. Они исчезнут где-то вдалеке и я больше никогда их не увижу.
Он посмотрел мне прямо в глаза.
– Я думал, что вы, наоборот, притягиваете к себе людей, – проговорил он. – И у них вовсе не возникает желания исчезать вдалеке от вас.
Мне очень хотелось подойти к нему вплотную, откинуть назад непослушную прядь блестящих черных волос, упавшую на его гладкий лоб. Между нами было всего несколько сантиметров – и такое огромное расстояние…
Вместо этого я встала. Мне пришлось это сделать, иначе я действительно откинула бы назад эти волосы.
– Спасибо, – пробормотала я.
– За что?
– За то, что спасли меня.
Он настоятельно предложил проводить меня в мою комнату, чтобы убедиться, что подвыпивший жокей не караулит меня за углом.
– Я попрошу Этьена отослать этого пьяницу и его дружка восвояси. Больше они вас не побеспокоят.
Мы нашли заднюю лестницу, звуки виктролы плыли мимо, на этот раз играла медленная песня. Я остановилась, положив руку на перила. Было непозволительно подниматься наверх с мужчиной.
– Не волнуйтесь, – спокойно произнес он. – Я не позволю себе ничего предосудительного.