Сет из Хада
Шрифт:
— Я смотрю, вы неплохо разбираетесь в этом, — заметил он, видя, как при этом дернулись уголки ее тонких губ.
— Я была ее ученицей, — ответила Гибеллина, — пока она не заявила, что я хочу украсть ее секреты.
— Что послужило поводом для подозрений?
— Поводом? — Гибеллина откинулась на спинку кресла, сделала небольшой глоток, — Не было никакого повода. Ей не понравилось, как я разговаривала с ее любовником Малаком. А точнее, как он разговаривал со мной.
— Она приревновала вас к нему и…, - Сет не хотел говорить «выгнала», но пока он подыскивал замену,
— Она выгнала меня, и даже грозила подать в суд.
— Но своей угрозы не выполнила?
— Конечно, нет, — Гибеллина пожала плечами, — мы обе знали, в чем причина, а на суде это могло открыться, и тогда от нее ушла бы одна из самых постоянных и щедрых покупательниц — жена этого кобеля.
— Ясно, — Сет сделал вид, что не расслышал, как она отозвалась об одном из самых богатых демонов Хада, — давайте вернемся к письму. Почувствовав запах масла, вы решили, что письмо любовное, так?
— Да. Всем известно, что герцог не так давно развелся со своей женой.
— Вы кому-нибудь говорили об этом?
— Зачем? — Гибеллина с удивлением посмотрела на него, — Какое мне до этого дело?
— Но письмо вы все же решили вручить лично в руки герцога?
— Так было написано в заказе.
— Хорошо, — Сет кивнул, ее ответы казались логичными и обоснованными, — вы помните, у кого получали заказ?
— Конечно, — Гибеллина едва заметно улыбнулась, и Сет удивился, как при этом изменилось ее лицо, — это письмо вместе с другими лежало у меня на столе. А сверху лист заказа, на котором были написаны адреса и особые пожелания.
— То есть, кому лично в руки, а кому просто доставить?
— Да, — коротко ответила она.
— Вы знаете, кто собирал для вас заказ?
— Заказ формируется на приемке, и мой собирала Эста. С ней удобно работать, потому что она всегда подбирает адреса так, чтобы не приходилось мотаться из одного конца в другой.
— Ее вызывали в суд?
— Нет, — после короткой паузы ответила Гибеллина, — Эста умерла в ночь, когда меня арестовали. Мне сообщил об этом адвокат.
Дело разворачивалось неожиданным образом. Сет почувствовал, как похолодели кончики пальцев рук, что происходило всякий раз, когда он нащупывал конец ведущей к клубку нити.
— Отчего она умерла?
— Адвокат сказал, что по дороге домой на нее было совершено нападение. Вроде бы ограбление, но убийца и сам был кем-то убит.
— И кто это был?
— Какой-то «обращенный», — Гибеллина посмотрела на него с легким недоумением, словно не понимая, как следователь по особо тяжким может не знать таких подробностей.
— «Обращенный»?!
Сет даже не пытался скрыть своего удивления. Что-то неладное творилось в Хаде — не далее, как пару часов назад он узнал о поножовщине, которую затеяли трое «обращенных», сейчас о нападении другого «обращенного» на демоницу.
— Да. Мой адвокат рассказал, что его обнаружили недалеко от ее тела — у него был клинок из черного железа, — Гибеллина помолчала и, вздохнув, добавила, — весь в крови.
Становилось все интереснее. Откуда у «обращенного» мог взяться такой клинок, если им вообще запрещено пользоваться
— Вы не знаете, кто в ту ночь собирал почту? Ведь кто-то же ее собирает по домам, чтобы потом привезти в Департамент, откуда она будет доставляться по адресам?
— Обычно это делают прикрепленные к району «обращенные», но…
Она умолкла, словно не решаясь продолжить. Сет молчал, ожидая, пока она сама не скажет, что это за «но». И она сказала:
— Уходя, я случайно встретилась с Эстой, и она сказала, что за это письмо ей даже заплатили, чтобы заказ был выполнен в точности. Не думаю, что «обращенный» стал бы это делать — они сами вечно выпрашивают мелочь, когда доставляют мешки с почтой.
— Кто заплатил, она, конечно же, не сказала? — Спросил Сет в слабой надежде услышать имя.
— Нет, — Гибеллина протянула руку за бокалом и, взяв его, добавила, — она лишь сказала, что и мне заплатят, если я передам письмо лично в руки герцога.
— Когда это было?
— Пять ночей назад.
— Вы видели, как умер слуга?
— Нет. Я видела герцога, который вышел из кабинета, и приказал слуге заплатить мне. А когда выходила, слышала, как он велел вскрыть конверт, — она замолчала, уставившись в одну точку.
— Когда вас арестовали?
— Да почти сразу же — я даже не успела выйти из замка. Налетели, свалили, заломили руки, — Гибеллина покачала головой, — слуги герцога вели себя так, словно я сама убила этого несчастного.
— И в ту же ночь была убита Эста?
— Насколько мне известно.
Сет замолчал, глядя на бледное и усталое лицо демоницы. Он был уверен, что она не лжет. Больше того, в его голове уже складывалась картинка случившегося, в которой недоставало некоторых важных фрагментов, но Сет надеялся, что конец нити у него в руках. Оставалось лишь осторожно потянуть ее, чтобы раскрутить клубок, и добраться до того, кто заварил всю эту кашу. Спрашивать больше было не о чем — все, что Гибеллина знала, уже рассказала, но Сет поймал себя на мысли, что ему не хочется уходить. Он продолжал разглядывать ее лицо, думая о том, что пребывание в тюрьме не повлияло на необычную для демоницы красоту. Словно почувствовав его взгляд, она подняла голову и их взгляды встретились. В ее черных, глубоких глазах что-то мелькнуло, и Сет подумал, что это, скорее всего, отблеск внезапно вспыхнувшей в ней надежды.
— Не хочу ничего обещать но, думаю, что в вашем деле столько неясностей, что я смогу добиться пересмотра. Но для этого мне нужно сейчас покинуть вас.
Гибеллина вновь опустила голову, и негромко спросила:
— Вы думаете, что сможете переубедить судей?
— Нет, — в том, что переубедить упрямых судейских не получится, у Сета не было ни грамма сомнений, — но я знаю, кто может это сделать. Да, чуть не забыл, — Сет с трудом заставил себя не смотреть ей в глаза, — как зовут вашего адвоката?