Сет из Хада

Семён Лён

– Да, и не раз, – спокойно ответила упрямая девица.

– И кому вы ее передавали?

– Обычно слугам, – Гибеллина помолчала и, после короткой паузы, добавила, – тому, который… умер.

– Так, – Сет мысленно отметил, что она начала отвечать на его вопросы, – понятно. А как часто вам приходилось вручать почту лично в руки герцога?

– Никогда, – после едва заметной паузы ответила осужденная.

– И вас не удивило, что в этот раз письмо нужно было передать лично в руки Агвареса?

– Удивило, но

я подумала, что это, возможно… любовное письмо.

– Любовное? – Сет с удивлением посмотрел на нее, – Почему вы так решили?

– От конверта пахло ароматическим маслом.

– Мне тоже так показалось! – Согласился Сет, – А вы можете сказать, каким именно?

– Да, – Гибеллина отпила глоток вина, – это масло Офана, которое можно приобрести только у госпожи Хат.

Сет был знаком с упомянутой госпожой, он и сам не раз покупал масла и благовония у известной всему городу парфюмерши, которая единственная знала состав популярного масла.

– Я смотрю, вы неплохо разбираетесь в этом, – заметил он, видя, как дернулись уголки ее тонких губ.

– Я была ее ученицей, – ответила Гибеллина, – пока она не заявила, что я собираюсь украсть ее секреты.

– Что послужило поводом для подозрений?

– Поводом? – Гибеллина откинулась на спинку кресла, сделала небольшой глоток, – Не было никакого повода. Ей не понравилось, как я разговаривала с ее любовником Малаком. Точнее, как он разговаривал со мной.

– Она приревновала вас к нему и…, – Сет не хотел говорить «выгнала», но пока он подыскивал замену, Гибеллина сама произнесла это слово.

– Она выгнала меня. Грозила даже подать в суд.

– Но своей угрозы не выполнила?

– Конечно, нет, – Гибеллина покачала головой, – мы обе знали, в чем причина, а на суде это могло открыться, и тогда от нее ушла бы одна из самых постоянных и щедрых покупательниц – жена этого кобеля.

– Ясно, – Сет сделал вид, что не расслышал, как она отозвалась об одном из самых богатых демонов Хада, – вернемся к письму. Почувствовав запах масла, вы решили, что письмо любовное, так?

– Да. Всем известно, что герцог не так давно развелся со своей женой.

– Вы кому-нибудь говорили об этом?

– Зачем? – Гибеллина с удивлением посмотрела на него, – Какое мне до этого дело?

– Но письмо вы все же решили вручить лично в руки герцога?

– Так было написано в заказе.

– Хорошо, – Сет кивнул, ее ответы казались логичными и обоснованными, – вы помните, у кого получали заказ?

– Конечно, – Гибеллина едва заметно улыбнулась, и Сет удивился, как при этом изменилось ее лицо, – это письмо вместе с другими лежало у меня на столе. А сверху лист заказа, на котором адреса и особые пожелания.

– То есть, кому лично в руки, а кому просто доставить?

– Да, – коротко ответила узница.

– Вы знаете, кто собирал для вас заказ?

– Заказ формируется

на приемке, мой собирала Эста. С ней удобно работать, потому, что она всегда подбирает адреса так, чтобы не приходилось мотаться из одного в другой конец города.

– Ее вызывали в суд?

– Нет, – после короткой паузы ответила Гибеллина, – Эста умерла в ночь, когда меня арестовали. Мне сообщил об этом адвокат.

Дело разворачивалось неожиданным образом. Сет почувствовал, как похолодели кончики пальцев рук. Это чувство возникало всякий раз, когда просыпалась его знаменитая интуиция.

– Отчего она умерла?

– Адвокат сказал, что по дороге домой на нее напали. Вроде бы ограбление, но убийцу почти сразу же убили.

– И кто это был?

– Какой-то «обращенный», – Гибеллина посмотрела на него с легким недоумением, словно не понимая, как следователь по особо тяжким может не знать таких подробностей.

– «Обращенный»?!

Сет даже не пытался скрыть удивления. Неладное творилось в Хаде – не далее, как пару часов назад он узнал о поножовщине, которую затеяли трое «обращенных», сейчас о нападении «обращенного» на демоницу.

– Да. Мой адвокат рассказал, что его обнаружили недалеко от ее тела – у него был клинок из черного железа, – Гибеллина помолчала и, вздохнув, добавила, – весь в крови.

Становилось все интереснее. Откуда у «обращенного» мог взяться такой клинок, если им запрещено пользоваться каким бы то ни было оружием, не говоря уже о клинках, которые имели право носить лишь представители высшего общества? И было ли это ограблением, а не попыткой замаскировать под него убийство нежелательного свидетеля? Все эти вопросы молнией пронеслись в голове Сета.

– Вы не знаете, кто в ту ночь собирал почту? Ведь кто-то же ее собирает по домам, чтобы привезти в Департамент, откуда она будет доставляться по адресам?

– Обычно это делают прикрепленные к району «обращенные», но…

Она умолкла, словно не решаясь продолжить. Сет молчал, ожидая, пока она сама не скажет, что это за «но». И она сказала:

– Уходя, я случайно встретилась с Эстой и она сказала, что за это письмо ей хорошо заплатили, чтобы заказ был выполнен в точности. Не думаю, что «обращенный» стал бы это делать – они сами вечно выпрашивают мелочь, когда доставляют мешки с почтой.

– Кто заплатил она, конечно же, не сказала? – Спросил Сет в слабой надежде услышать имя.

– Нет, – Гибеллина протянула руку за бокалом и, взяв его, добавила, – лишь добавила, что и мне заплатят, если я передам письмо лично в руки герцога.

– Когда это было?

– Пять ночей назад.

– Вы видели, как умер слуга?

– Нет. Я видела герцога, который вышел из кабинета и приказал слуге заплатить мне. А когда выходила, услышала, как он велел вскрыть конверт, – она замолчала, уставившись в одну точку.