Сети Культа
Шрифт:
— Мой друг, это, наверняка, может подождать.
— Нет, не может, Бэс. Нужно поговорить. Сейчас, — последнее слово демон-кукольник произнес с особым нажимом.
Несколько мгновений аркал изучающе смотрел в горящие глаза данталли, пытаясь понять, что могло его так разозлить. Так и не сумев найти достойного объяснения, пожиратель боли глубоко вздохнул и повернулся к женщине, стоявшей в дверях.
— Кара, милая, будь любезна, подожди меня несколько минут в комнате.
Она возмущенно округлила глаза, однако тут же совладала
— Что ж, мой друг, надеюсь, это того стоит. Излагай. Только, желательно, быстро.
— Может, это ты мне хочешь кое-что рассказать? — прищурился данталли, также сложив руки на груди и уставившись на аркала испепеляющим взглядом. — Ты решил строить новый цирк на костях его артистов?
Пожиратель боли изумленно приподнял брови.
— Вот это заявление на ночь глядя…
— Не делай из меня идиота, Бэс! Ты думал, я не узнаю о том, что гимнасты мертвы? Только сегодня ты убеждал меня, что мой дар может приносить не только смерть, и в этот же день собственными руками убил шестерых циркачей, которых я отпустил, потому что они не захотели быть марионетками!
Бэстифар понимающе склонил голову.
— Вот оно, значит, как… — задумчиво пробормотал он. — И кто же тебе проболтался? Отар или те, кто помогал убирать тела?
— Проклятье, Бэс, какое это имеет значение? — всплеснул руками Мальстен. — Зачем ты это сделал?
Аркал примирительно приподнял руку и качнул головой.
— Так, друг мой, для начала остынь, — усмехнулся он. — И давай разберемся по порядку, хорошо? Во-первых, лично твой дар смерти никому не принес. Принес мой, и я считаю, что это совершенно тебя не касается.
— Что?! — нервно подрагивающим голосом воскликнул Мальстен. — Ушам своим не верю! Бэстифар, это касается меня напрямую! Я обещал циркачам — прилюдно обещал — что никого не трону, если они решат уйти.
— Ты и не тронул, — криво ухмыльнулся аркал. — Не понимаю, в чем проблема. Ты ведь свое обещание сдержал.
— Но ты не сдержал свое, — прищурился данталли. — Ты поддержал меня, когда я сказал, что участие должно быть добровольным, и…
— И все, кто нынче согласились участвовать в твоих представлениях, сделали это по доброй воле, разве нет? — осклабился пожиратель боли в ответ.
— Так не пойдет, Бэс, — решительно покачал головой Мальстен. — Не на такую работу в цирке я соглашался тогда, в Кальтце.
Аркал глубоко вздохнул.
— Тогда, в Кальтце, если позволишь напомнить, мы вовсе не обсуждали такие тонкости. Тогда мы говорили исключительно о том, что ты попробуешь проявить себя в качестве постановщика и уйдешь, если ничего не получится. У тебя вышло, и ты получил работу. Какое из условий, оговоренных тогда, я нарушил?
Мальстен прерывисто вздохнул, сжав руки в кулаки. Бэстифар шагнул к нему, продолжая неровно ухмыляться.
— Что до тех, кто не согласился работать в новом цирке, я вовсе не подтверждал им от своего имени твое обещание. Я не
— Ты убиваешь каждого, кто скажет тебе хоть слово поперек? — обличительно бросил Мальстен. Бэстифар закатил глаза.
— Поправь меня, если я неправ, но ты, вроде как, еще жив. Хотя ты — тот еще любитель перечить мне. И Бенедикт Колер, будь он проклят богами и людьми, тоже, хотя его я убил бы с превеликой радостью. Однако его смерть могла повлечь за собой куда больше неприятностей, поэтому я подавил в себе это желание и тебе не позволил совершить ошибку, — аркал внимательно заглянул в глаза данталли и склонил голову набок. — А на будущее, дабы пресечь подобные споры, спешу тебе напомнить, что каждый из этих артистов о моей природе аркала и личности, скажем так, вспыльчивой и властной был осведомлен с самого начала, тем не менее, они приняли правила игры на моей территории. И ты их принял, когда согласился приехать сюда. Не скрою, ты находишься на особом счету, но циркачи — мои подданные, и то, как я с ними поступаю, тебя не касается.
Мальстен прищурился, качнув головой.
— Это подданные твоего отца, Бэс, не твои, — многозначительно произнес он, тут же получив в ответ обжигающий взгляд аркала.
— Все, что происходит в цирке, — медленно процедил принц сквозь зубы, — к моему отцу не имеет никакого отношения, как и ко всем остальным. Я дал тебе бразды правления во время представлений, в эти моменты арена — твоя, однако в остальное время цирк — только моя территория, Мальстен. Ни ты, ни малагорский царь, ни весь Совет Восемнадцати, не в праве указывать мне, как вести себя на ней, тебе ясно? Некоторое время в коридоре царила тишина. Затем Бэстифар все же решился нарушить ее первым.
— Во время войны я успел неплохо тебя изучить, — хмыкнул он. — Сейчас ты, скорее всего, молча развернешься и уйдешь. Этой же ночью соберешь вещи и покинешь Грат. Ты не привык находиться в том положении, в которое я тебя поставил, я это знаю. И, пожалуй, я уже сделал все, чтобы спугнуть тебя.
Мальстен глубоко вздохнул.
— Ты действительно хорошо меня знаешь, — невесело усмехнулся он.
— Значит, сбежишь? В какую-нибудь глушь на материке?
— А ты пошлешь за мной группу кхалагари, чтобы убить, потому что я не принял твою позицию?
Из груди Бэстифара вырвался нервный смешок. Он устало потер глаза и прислонился спиной к стене, покачав головой, на губах показалась невеселая усмешка.
— Ты действительно думаешь, что я на это способен?
— Я понятия не имею, на что ты способен, Бэс, в этом-то и проблема, — вздохнул данталли, отходя к противоположной стене и тоже прислоняясь к ней спиной.
— Выходит, я действительно поторопился с Райсом и его людьми. В итоге я останусь и без гимнастов, и без постановщика. Мой цирк понесет большие убытки, представление придется отменить.